– Вот как им удалось выстроить подобное сооружение, и не засветиться, – произнес Златан, спустившись в коридор.
– Заплатили кому надо и построили. Всего делов то.
– М-да, а мы еще ворчим, почему у нас в стране так плохо, – произнес Рашид, глядя вперед.
– Ладно, хватит разговоров. Ищем камеру 124, – оборвал разговор Виктор, убирая в карман лист, на котором был написан номер камеры. – Рашид, Серега, зачистите караулку и проход к карцеру. Златан, Таня, ищите.
– Есть, – ответили хором Рашид и Серега.
И сразу же быстрым шагом пошли в нужную сторону. Когда они начали двигаться в сторону «караулки», во многие двери забарабанили. Оба остановились, вздрогнув от неожиданности. Они понимали, что в камерах заперты люди, но в их головах уже сложилось понимание, что вот так настойчиво стучат обычно зомби. Но остановка закончилась быстро, уже через пару секунд напарники двинулись вперед.
Виктор, Таня и Златан двинулись вдоль камер, читая на дверях их номера. По-другому понять, где какая камера, было невозможно. Наверное, это было сделано на тот случай, если кто-то сбежит отсюда. Так он не сможет точно описать, где его держали. Он ведь видел только коридор с одинаковыми дверьми с номерами.
– 109… 113… 114, – вслух прочитал Виктор цифры на дверях. После чего обратился к Златану и Тане. – Пошлите дальше, тут нужной камеры не будет.
Они двинулись дальше, поглядывая время от времени на двери. Нужная камера оказалась почти посередине коридора. Виктор подошел к ней, по пути достав из кармана фонарик. На каждой двери было окошко, закрытое железной задвижкой. Открыв ее, Виктор посветил внутрь. Сначала ему показалось, что там никого нет, но потом он заметил, что из-под кровати торчит чья-то нога.
– Валерий Юрьевич, вы там? – громко и отчетливо спросил Виктор, не переставая светить в камеру.
Ответа не последовало, только нога убралась целиком под кровать. Виктор, подумав, все же решил открыть дверь. Для этого на двери был установлен тяжелый засов. Он взялся за него, попытался сдвинуть, но ничего не получилось, так что пришлось позвать на помощь Златана. Вдвоем они отодвинули засов, после чего Виктор открыл дверь. Снова включив фонарик, он зашел внутрь. В камере было темно и сыро, воняло мочой и экскрементами. Сразу же захотелось отправить в эту камеру тех, кто их построил.
– Валерий Юрьевич, это вы? Вылезайте, – снова обратился Виктор к сидящему под кроватью человеку. Тот снова ничего не ответил, так что ему пришлось представиться. – Я Витя Грифов, вы должны меня помнить. Я с Женей встречался в начала 10-х годов.
Поначалу было похоже, что этот аргумент тоже не дал никакого результата. Человек, находящийся в заложниках довольно продолжительный срок мог забыть о таких вещах. Тем более, когда речь идет о таких далеких уже временах. Но потом из-под кровати показалась сначала нога, а потом оттуда вылезла женщина. Виктор сразу же узнал Ирину Семеновну, мать Жени и жену Валерия Юрьевича.
– Витя? – тихо спросила женщина, глядя на стоящего перед ней человека слезящимися от яркого света глазами. – Это, правда, ты?
– Господи! – произнес Виктор, сняв с головы маску. Он убрал фонарик в карман и подошел к сидящей на полу женщине. – Ирина Семеновна, это вы. Да, это я, Витя.
– Витя, Витенька! – произнесла женщина, и заплакала.
– Ирина Семеновна, давайте сядем на кровать, – попросил женщину Виктор, помогая ей встать. После этого он обернулся в сторону коридора. – Таня, аптечку мне!
Аптечку девушка принесла, когда он уже посадил Ирину Семеновну на жесткую, даже без намека на матрас, койку. Она хотела сразу же уйти, но Виктор остановил ее. После чего взял Ирину Семеновну за плечи, постаравшись сделать это как можно более аккуратно, и обратился к ней.
– Ирина Семеновна, где ваш муж? Где Валерий Юрьевич? – как можно более отчетливо, но не сильно громко, поинтересовался Виктор.
– Воды… Дай воды, Вить… пожалуйста, – вместо ответа попросила женщина. Молодой человек сразу же протянул ей флягу.
Виктор смотрел на сидящую перед ним женщину, пытавшуюся напиться, и в его душе разгоралась злость. Не такая, что заставляла разрушать все на своем пути, а холодная, когда рассудок остается ясным, но все чувство реальности притупляется. Ирина Семеновна выглядела очень плохо. Ее лицо, когда-то очень красивое, была все в ссадинах и синяках, волосы спутались, во некоторых местах они даже были вырваны с корнем. На руках имелось немало кровоподтеков, а также царапин и шрамов. Одета женщина была в какой-то балахон, похожий на тюремную робу. Виктору еще сильнее захотелось уничтожить всех причастных к тому, кто сотворил такое с этой замечательной женщиной.