– Так, проверяем работоспособность оружия, заряжаемся, и выходим. На все про всё две минуты, – скомандовал Федя, и начал первым проверять свой «кедр».
– А с этими что делать? – спросила Полина, толкнув одно из тел ногой.
– Труповозка заберет, – вклинился в разговор Виктор.
– Туда им и дорога.
– Все зарядились? Тогда двинули. Еще немного повоюем, ребята.
***
На рынок мы прибежали минут через пять, и сразу же ворвались в драку. Точнее, это была не драка, и скорее расправа. Молодчики лет тридцать били всех, кого видели вокруг себя, не разбирая, кто перед ними. По всему рынку лежали тела старушек, молодежи, мужчин. Некоторые еще подавали признаки жизни, но большая часть, уже нет. Как только я увидел это, в моем сердце закипела ярость, и останавливать ее желания не было.
– Валим всех! Пленных не брать! – рявкнул я, направляя пистолет-пулемет в сторону первого ублюдка, занесшего арматурину над головой пенсионера.
Треск очереди, парень падает на землю, а пенсионер смотрит на меня со смесью ужаса и благодарность во взгляде. Прицел переводится на другого урода, избивавшего какого-то подростка. Снова короткая очередь, тело лежит на земле. Спасенный парень поднимает арматурину, и бросается на другого противника. Но я не могу проследить, что было дальше, на меня бегут сразу четверо. Расстреливаю в них остатки магазина «кедра», бросаю его висеть на ремне, вытаскиваю из ножен на ремне нож. Первого из подбежавших ко мне двух бойцов, встречаю ударом ноги в живот, от которого тот падает на землю. Пока он приходит в себя, нужно разобраться со вторым, вооруженным каким-то подобием мачете. Я пропускаю диагональный удар, отклоняясь назад, сильно бью ножом, целясь в горло парня. Тот хрипит от боли, ведь удар перебил ему сонную артерию, которую он сразу же попытался зажать рукой. Отталкиваю противника в сторону, атакую уже оклемавшегося товарища. Тот успел встать только на три точки, так что я просто вбиваю нож в его глазницу, не давая опомниться окончательно. Расправившись с противниками, убираю нож в ножны, после чего перезаряжаю «кедр» и добиваю раненых противников. Теперь можно и осмотреться.
Вокруг кипел бой. Серега сражался с тремя противниками, пытаясь двигаться как можно ловчее между рядами прилавков. С его «веслом» это было очень даже неудобно, так что ему было тяжело это сделать. У остальных дела были получше, так что я побежал к другу, на ходу поднимая к плечу короткоствольный пистолет-пулемет. Оказавшись ближе, открываю по противнику огонь прямо через прилавки. Такая тонкая преграда не выдерживает выстрелов, и враги падают на землю, прошитые пулями. Серега поднимает руку, благодаря меня. Я бегу дальше, высматривая новую цель.
В этот раз помощь понадобилась Полине. На нее напал какой-то медведеподобный парень, которого она пыталась удержать с помощью швабры. Автомат у моей сестренки был за спиной, видимо, там закончились патроны. Разгоняясь до максимальной скорости, врубаюсь в парня плечом, от чего тот отлетает к стенке поставленного на кирпичи грузовика. Я кричу Полине, чтобы она убиралась подальше, а сам поднимаю пистолет-пулемет, и открываю огонь. Но за секунду до выстрелов парень успевает ладонью оттолкнуть ствол в сторону, да еще так, что оружие вылетает из моих рук. А после этого еще и ударяет меня кулаком, целясь в голову. Успеваю уклониться, перехватываю руку парня, пытаюсь бросить парня на землю. Получилось отчасти, так как сам я также оказываюсь на земле. Пытаюсь нашарить рукой ремень пистолета-пулемета, но его нет, так что беру первое, что попалось под руку – сковородку, и кидаю ее в голову противника. От удара парень растягивается на земле, так что мне удается добраться до него, и ударить локтем в солнечное сплетение, из-за чего парень начинает задыхаться. Возле руки лежит обломок швабры. Я беру его, и обеими руками ударяю парня в горло. За мгновение до удара тот успевает схватиться за мое импровизированное оружие, но ему не удалось ничего сделать. Сломанный черенок пробивает его горло, ломая кадык и трахею. Парень умирает, пытаясь судорожно вздохнуть.
Я выпрямляюсь, сидя на коленях, тяжело дыша. В уши сразу же бьет тишина, сменившая какофонию боя. чувствую, что сейчас могу в любой момент потерять сознание, упираюсь руками в землю, и чуть ли не на «четвереньках» добираюсь до ближайшей стенке. Упершись на стенку, закрываю глаза, тяжело дыша.
– Нужно немного отдохнуть, – шепчу одними губами, пересохшими от напряжения.