После этого мы рванули из-за грузовика в лес. И почти сразу же столкнулись с противником. Их было около двух десятков, все одеты в темную форму, вооружены каким-то незнакомым нам оружием, конструкцией похожим на «калашниковы». Того, что мы нападем, тем более, не всей группой, они не ожидали, так что первых троих мы легко сбили с ног ударами прикладов, а остальных прижали к земле огнем. Противник послушно прижался носами в землю, и мы смогли закрепиться.
Но все же ситуация была патовая. С одной стороны почти два десятка противников, с другой стороны наша троица. Если враги осмелеют, нас они разделают, как пить дать. Нужно было срочно что-то придумывать. Я заметил, что Андрей машет мне рукой, сжимая в ней светошумовую гранату. А что, неплохая идея, в лесу довольно темно, так что должно сработать. Я посмотрел на Андрея и кивнул. Затем достал из своего подсумка свою гранату. Достав, выдернул чеку, сжал рукой детонатор. Потом отсчитал три секунды, и мы с Андреем одновременно метнули гранаты в сторону противника. И сразу же упали, зажав уши, открыв рты. Сдвоенный взрыв бахнул неслабо, следом за ним со стороны противника донеслись стоны, но помимо них еще и несколько очередей.
Я приподнялся над землей и нашел стрелявшего. Тот стоял, протирая глаза, но при этом упорно стрелял, направив автомат в нашу сторону. Я нажал на спусковой крючок один раз, и стрелок рухнул на землю. Наверное, это неспортивно, стрелять в ослепшего противника, но в данной ситуации прощается.
Мы поднялись с земли и быстро двинулись вперед, заходя с разных сторон. Услышав наши шаги, еще не пришедшие в себя люди начали стрелять, но их пули пролетели мимо. Мы же подошли вплотную, и расстреляли всех, пока они ничего не поняли.
– Не расслабляемся, – велел я своим ребятам. – Это наверняка не все.
– Это то понятно. А вот что это такое, не очень, – задумчиво произнес Рашид, поднимая с земли автомат одного из бойцов.
Мы подошли ближе, не забывая при этом смотреть вокруг. Я посмотрел на странное оружие, которое держал Рашид и с удивлением понял, что тот держит в руках Stg-44, который использовался во время Великой Отечественной Войны солдата Вермахта. Правда, этот явно был сделан не в сороковых годах, а гораздо позже. И на ствольной коробке автомата был установлен коллиматорный прицел.
– Stg-44, автомат, использовавшийся Вермахтом с 1944-го года. Калибр… не помню. Это не так важно. Главное, что такие не производят уже полвека, – выдал Андрей.
– Ладно, это сейчас не так важно. Нам нужно узнать, где находится глушилка, – оборвал я обоих.
– Мне кажется, что она там, – Рашид указал куда-то мне за спину.
Я обернулся и увидел неподалеку довольно большую поляну. Поляна была полностью очищена от деревьев, а в ее центре был довольно большой холм. Но самым интересным было то, что из вершины этого холма в небо поднималось что-то, похожее на антенну. Людей на поляне пока что было не видно, но мы уже успели убедиться, что это не значит, что их нет.
– Может, проверишь своим приборчиком? – предложил Андрей.
Предложение было хорошим. Я достал из кармана прибор и посмотрел на экран. И сразу же выругался, увидев трещину, пересекающую весь экран. Видимо, во время боя как-то не так упал, после чего экран разбился.
– М-да, подвела нас техника, – протянул Рашид. Он перехватил удобней трофейный автомат, потом посмотрел на меня. – Попробуем так?
– Придется.
Я положил прибор обратно в карман, может, удастся починить, когда вернемся в нашу часть Зоны. Потом перехватил «Вихрь» и мы двинулись вперед, немного пригибаясь. Пройти нам удалось недалеко, через пару десятков метров со стороны холма до нас донеслись какие-то звуки. А через мгновение эти звуки сменились уже знакомым звуком выстрелов. Мы рухнули там, где стояли, и пули пролетели над нашими головами. Я указал вперед рукой, и мы поползли к небольшому оврагу, пересекающему поляну. Выстрелы раздались снова, на этот раз они почти попали. Рашида, ползущего последним, задело ногу. Он вскрикнул, и остановился. Мы с Андреем рванули к нему, и затянули его в овраг за руки. Когда Рашид оказался в овраге, я подполз к нему, чтобы осмотреть его ногу. Делать это под обстрелом было очень неудобно. Пули били в землю совсем рядом.
– Андрей, мать твою за ногу! Заткни его! – прокричал я, стараясь кричать громче выстрелов.
Андрей приступил к выполнению поставленной задачи. На мою ругань он не обратил внимания, так как понимал, что на обычные слова у меня просто не было времени. Я же в это время подобрался к ноге Рашида, и начал осматривать рану. Рашид лежал на спине, и постанывал от боли. Его пальцы, сжатые на рукояти пистолета, стали белыми. Мне нужно было спешить, потому что иначе будет поздно. Первым делом я остановил кровь, перетянув ногу жгутом выше раны. После этого вытащил из аптечки обезболивающее, и вколол его в рану. Из-за этого Рашид издал еще один стон, но по-другому делать было нельзя. Обезболив, я дождался, пока анестезия подействует. На это ушло немного времени, минуты две, не больше, за которые мне удалось оглядеться. Пули продолжали долбить в землю, Андрей заряжал в подствольный гранатомет гранату. Еще я заметил, что начало темнеть. Это было нехорошо, так как в темноте возвращаться будет нелегко, особенно с раненым. Я посмотрел на Рашида. Тот уже успокоился и почти не стонал. Зрачки его глаз расширились, значит, обезболивающее подействовало. Можно начинать. Первый стежок я сделал у самого края раны, сводя вместе края, за ним следующий.