Рашид перестал рассматривать в бинокль лагерь «Стального Фронта» и сел на свое место. Перемещался он с большой осторожностью, так как помост был сделан быстро, и мог обрушиться, если на него наступить неправильно, или не в том месте. С этой операцией вообще все было сложно. Нам нельзя было даже снять патрульных, периодически проходивших в этом районе. Еще не было возможности подобраться к лагерю поближе, чтобы хоть узнать, как расположены мины. Из-за этого и пришлось выбирать для штурма рискованный вариант с грузовиком.
– О чем думаешь? – спросил Рашид, посмотрев на меня.
– О том, как сильно мы рискуем, посылая туда Виктора и Андрея. О том, как мне стрелять, чтобы не задеть Виктора. О том, что моя жена беременна, и мне нужно быть рядом, но вместо этого я сижу здесь и готовлюсь снова убивать, – ответил я, но не сразу.
– С Катей все будет нормально. Ты же оставил ее в Малеихе, а там твои друзья. Никто туда не проберется.
– Один раз туда уже пробирались агенты ФСБ. В тот раз погиб мой друг. Так что «конторе» несложно будет отправить туда еще одного человека, если они узнают о том, что Катя в Малеихе.
– Я даже представить не могу, как тебе тяжело. У меня девушки нет, тем более жены.
Мы с Рашидом еще долго бы разговаривали, но наш разговор прервал звонок рации. Мы сразу же прекратили разговор и начали готовиться к действию. Я занял позицию, с которой мне было хорошо видны ворота, а Рашид сел левее. Он должен был прикрыть меня, если нас все-таки заметят. Это могло произойти, хотя мы и сделали все, что заметить нас было как можно сложнее.
Я лег на свою лежку и взялся за рукоять винтовки, все это время стоявшей на сошках. Винтовка была кустарная и потому очень непривычная. Так что перед тем, как ее взять, мне пришлось немного пострелять, чтобы привыкнуть. Главной непривычной деталью было то, что винтовка была собрана по системе «булпапп», что предполагало то, что магазин будет находиться за рукоятью, а не перед ней, как на привычном мне снайперском оружии. Схема «булпапп» позволила сделать винтовку короче и легче, но для меня она была уж слишком непривычной.
Через ночной снайперский прицел 1П77 мне было достаточно хорошо виден блокпост и все подъезжающие к нему грузовики. Также я достаточно хорошо видел стрелков, сидевших на вышках и патрульных, что ходили вдоль между наружной стеной и минным полем. Но они все были мне не нужны. Мне нужно было обеспечить проникновение группы Виктора на территорию лагеря. И для этого мне нужно было сделать один точный выстрел.
– Вижу их, – произнес Рашид, наблюдавший за движением на блокпосту в бинокль.
Действительно, к лагерю подъезжал грузовик с кузовом черного цвета. На кузове была нарисована уже знакомая мне символика. Правда, помимо герба на кузове был изображен белый череп, являвшийся гербом элитного боевого подразделения «Стального Фронта», носившего гордое название – «Белые Черепа». Информации об этом подразделении у «Болотных» почти не было, только поверхностные данные, что когда-то добыл Водолей. И именно из-за того, что нам придется противостоять спецназу «Стального Фронта» я так волновался.
Грузовик Виктора подъехал к блокпосту и остановился. Пора было действовать. Я пододвинул винтовку и удобнее взялся за рукоять. После чего прицелился и мягко нажал на спусковой крючок.
***
Пуля ударила правее головы Виктора. Пробив не очень толстую броню задней стенки, она пролетела дальше, и ударила в землю. За первым выстрелом последовал второй. Выстрелов, правда, никто не услышал, зато все увидели, как с пулеметной вышки упал стрелок. Солдаты, дежурившие на блокпосту, пришли в себя довольно быстро. Один из них сразу же нажал на кнопку, активировавшую сирену, а другие начали искать стрелка, рассматривая кромку леса через прицелы своих автоматов.
Один из постовых подбежал к кабине грузовика Виктора и забрался на подножку. Он же скомандовал другим постовым убрать заграждения. Те довольно резво побежали исполнять указание. Начальник блокпоста же обратился к Виктору.
– Езжайте на стоянку, там вас осмотрят. Обратно поедите через второй вход, – скомандовал он и сразу же слез.