Марина закончила разборку и убрала руки от автомата, и я сразу же нажал на кнопку на верхней части секундомера. Потом посмотрел на маленький циферблат и нахмурился. Двадцать пять секунд, не самый хороший результат даже для новичка. Я показал секундомер Марине. Та лишь грустно хмыкнула, затем произнесла:
– Мне кажется, я никогда не добьюсь результатов, хотя бы немного близких к нормативу.
– Добьешься, будь уверена. Я тоже сначала еле в двадцать секунд укладывался, – подбодрил я подругу. – Одно время даже не мог сам магазин из автомата вытащить.
– Не верю.
– Зуб даю, так и было. Засечешь? – попросил я Марину, у которой после первой моей фразы на лице появилась улыбка.
– Давай, – улыбаясь, Марина взяла из моей руки таймер. Сбросив прошлый результат, она посмотрела на меня и спросила, готов ли я, затем, дождавшись утвердительного кивка, скомандовала. – К неполной разборке автомата приступить.
Мои руки привычными движениями начали разбирать автомат. Первым на стол лег магазин, затем я снял автомат с предохранителя и нажал на спусковой крючок, проверяя, нет ли в патроннике патрона. После этого на стол один за другим легли шомпол и пенал с принадлежностями. После них я быстро снял с автомата крышку ствольной коробки, вынул затворную раму, а из нее одним движением затвор, после чего перекинул рычажок и снял газовую трубку. На этом разборка была закончена, и я положил руки на стол. Щелкнул остановленный Мариной секундомер, она посмотрела сначала на циферблат, а потом на меня, но взгляд у нее при этом был очень удивленный.
– Восемь секунд! Ты разобрал автомат за восемь секунд! – наконец произнесла она. – Ты точно когда-то был обычным подростком? Мне начинает казаться, что ты с автоматом родился.
Я лишь улыбнулся, раскладывая детали автомата по местам. Такая реакция бывает у половины «срочников», когда кто-нибудь из «дедушек» разбирает автомат и выходит за рубеж десяти секунд. Я в свое время также сидел, развесив уши, глядя на то, как ефрейтор из нашей роты разбирает свой автомат за девять секунд. Мне же тогда еле в пятнадцать секунд удавалось уложиться.
– Засечешь? – спросил я у Марины, когда детали лежали передо мной в нужном порядке.
Но вместо ответа подруга кивнула в сторону калитки. Я обернулся и увидел стоящего у забора немолодого мужчину. Он стоял и явно ждал, когда мы его заметим. Почему он не позвал нас, было непонятно. Я встал из-за стола и пошел в сторону калитки, на ходу рассматривая мужчину.
На первый взгляд ему было лет пятьдесят, хотя может и больше, разглядеть издалека было сложно. Мужчина был одет в хорошо выглаженные брюки черного цвета и такую же безукоризненно чистую и выглаженную рубашку серого цвета. Под мышкой у него была видна оперативная кобура, в которой лежал какой-то пистолет. Какой именно, разглядеть с расстояния было нелегко. В руках мужчина держал папку под листы А4.
– Здравствуйте, – поздоровался я, подойдя к калитке.
– Добрый вечер. Я начальник отдела сбора информации. Вас должны были предупредить о моем приходе.
– Предупреждали, заходите, – я кивнул и открыл мужчине калитку. Тот зашел и, посмотрев на меня, спросил, куда ему идти. Подумав, я предложил ему пойти за столик. – Погода на улице хорошая, так что думаю, лучше посидеть здесь. В доме душно.
– А не боитесь, что вас попытаются убить, Федор Алексеевич? – спросил гость.
– Что вам еще обо мне известно? – поинтересовался я, пока мы шли в сторону столика. Марина оттуда уже ушла, чтобы не мешать нашему разговору.
– Вы родились 27 Ноября 1990-го года в городе Сергиев Посад, учились сначала в восьмой школе своего родного города, затем в медицинском училище в Москве. Но доучиться у вас не получилось, в 2008-ом вы сели в тюрьму по статье «убийство в состоянии аффекта». Из тюрьмы вы вышли через три года по УДО, после чего сразу же пошли служить в армию, прожив на воле всего пару месяцев. Срочную службу вы служили в мотострелковых войсках, но потом попали на контракт в войска специального назначения. Затем вы попали в ЦСН «Вымпел», где дослужились до звания старшего лейтенанта, – закончив, гость посмотрел на меня. – В общем, Федор Алексеевич, я много знаю о вас и ваших друзьях.
– Ладно, вы убедили меня в своей компетенции. Как мне к вам обращаться? – поинтересовался я, вспомнив, что не знаю, как зовут моего собеседника.