Несчастный орк, для которого я совсем недавно был неживым воплощением безэмоционального тёмного Абсолюта, смотрел на это всё, с явным опасением за собственный рассудок.
- Не боись клыкастик. Всё будет. – рассмеялся я – Пошли. Пора в полной мере заняться объединением орд, развитием расы орков, наращиванием мощи союза, и подготовкой мира к сражению с демонами. Ну и торговлей с драконами, конечно. Благо предварительные договорённости с ящерками мы уже наладили.
Глава 12
Глава двенадцатая
Взгляд в будущее
Пётр Сергеевич, Ёргеср, изгнанник… как его только не называли. Однако больше всего он предпочитал слово – мастер. Только не в смысле "хозяин", а то были уже прецеденты. Гному очень нравилось когда его признавали именно за мастерство. За умение творить своими собственными руками. За умение спасать жизни артефактам, которые никто другой не может восстановить. За любовь к собственной работе, и отказ повышать цены выше необходимого минимума.
И именно из-за последнего ему приходилось наиболее туго. Старику живущему в капсуле много для жизни не надо. А вот его конкурентам всегда нужно больше. Как и тем у кого он изредка умудрялся снять помещения. Изгнанник с собственной многолетней работы в реальности, изгнанник из родного города в виртуальности, теперь его гнали отовсюду где ему посчастливилось хоть ненадолго обосноваться.
И методы его противники всегда использовали наиболее жестокие и действенные: те что недоступны в реальности. Поджог, грабёж, и естественно убийство. Изначально поставивший себе цель как можно больше избегать сражений, Пётр Сергеевич уже умудрился набрать семидесятый уровень, просто в попытках сохранить свою жизнь.
При этом Ёргеср так и не отказался от своего мировоззрения: лично в боях он практически не учувствовал. У лучшего ученика главного Рунного Мастера хватало как сюрпризов, "доставшихся по наследству" так и персонально разработанных секретов. И он не стеснялся демонстрировать их своим убийцам.
И тем не менее энтузиазм последних не уменьшался. Пётр Сергеевич лишь случайно узнал почему: оказывается попытки как-либо помочь изгнаннику, наказывались довольно мощным дебаффом. В то время как действия направленные чтобы усложнить ему жизнь наоборот поощрялись различными бонусами к крафтерскому аспекту. Каждому доставалось что-то своё, профильное, и с варьирующейся эффективностью: чем сильнее подгадишь, тем мощнее бонус. За убийство они вообще были перманентными и стакающимися.
И не то чтобы у него была возможность спрятаться: где-бы Ёргеср не обосновался, все конкуренты в округе практически сразу-же получали соответствующе уведомление. Ну а кто устоит от соблазна усилить свои возможности?
Вот и приходилось изгнаннику бегать с места на место и зарабатывать репутацию. Ведь пока остальные мастера на него охотились, он работал. Работал лучше, дешевле и искренне. Где другие ограничивались необходимым минимумом, Пётр Сергеевич изо всех сил старался довести свою работу до потенциально возможного совершенства. Даже из самой незначительной мелочи – как например починить крышу – он старался сотворить шедевр, способный просуществовать веками.
И не забывая практиковаться в процессе с рунами.
Ёргеср накрепко запомнил последний урок своего мастера: относиться к рунам как к полноценным личностям. Он не наносил их на свои творения: он давал рунам жизнь. А взамен просил лишь самую мелочь: дать вещи на которой находилась руна малую толику её потенциала.
К сожалению получалось отнюдь не всегда: трудно произнести просьбу искренне, когда обращаешься к собственноручно созданному рисунку, в глубине ненастоящего мира. Ему это казалось чем-то неправильным, или скорее просто глупым. И тем не менее с каждым днём Пётр Сергеевич всё сильнее проникался собственным искусством. Достаточно было один раз почувствовать отклик от руны, и гном уже не мог воспринимать их просто как "рисунок". В них было… что-то. Что именно он не понимал. Более того: он при всём желании не мог бы описать что ощущает каждый раз когда руна откликается на просьбу. Радость? Гордость? Восхищение? Всё это и ничего одновременно.
Но главное Пётр Сергеевич для себя понял: эти чувства достойны того чтобы он раз за разом их преследовал. Преследовал, не взирая ни на происки конкурентов, ни на глупость собственных действий.
За долгие недели работы и скитаний Ёргеср заработал немалую репутацию в определённых кругах. Конечно он не стал легендарно-знаменитым крафтером или что-то в этом роде: случайные игроки на улицах его не узнавали, песен о нём не слагали, на интервью не приглашали. С его творениями подобных непотребств также не производили.