— Где дети? — прервал молчание «заяц».
— В надежном месте. Вам туда не добраться.
— Они живы?
— Вполне, — Егор позволил себе слегка улыбнуться наивности вопроса. — Они прекрасно себя чувствуют. Несмотря на некоторое душевное потрясение от вашего налета на пансионат.
— Мы бесконечно благодарны вам за доброе отношение к детям и одновременно испытываем глубокую скорбь по поводу того неприятного инцидента.
«Ага, инцидент! — несколько злобно подумал Егор. — Чуть было не угробили всех нас. Тебя бы туда, когда стены рушились!». Но промолчал, ожидая, что еще скажет «заяц».
Тот продолжал:
— Все случившееся было авантюрой небольшой политической группы, которая пыталась таким путем заработать себе популярность у масс. Однако, насколько нам известно, все они поплатились за это.
— Да уж, — с чувством сказал Егор, вспоминая вспышку на горизонте, когда корабль «зайцев» был сбит карательным отрядом «свиней» и взорвался.
— Теперь обстановка изменилась. Мы не пытаемся действовать силой. Я здесь тайно и всего лишь как проситель. Не в наших намерениях и интересах требовать.
«Однако у него и стиль изложения, — подумал Егор. — Что, интересно знать, они за радиопередачи перехватывают, если так выражаются?»
— Я появился здесь с целью узнать о состоянии наших детей, об условиях, в которых они содержатся. Вы можете нас понять, вы тоже отец.
«Но-но, — встревожился Егор. — Вот Дениса ты не тронь, а то я тебе, братец, голову откручу. И многое же они про меня разнюхали!» — А вслух сказал: — Узнали? Все в порядке. А теперь позвольте вам откланяться.
«Заяц» замялся.
— Ну, понимаете… Как бы вам объяснить…
— Бросьте темнить! — довольно грубо прервал его Егор. — Думаете, я поверю вашим сказкам про визит бедного родственника?
«Заяц» кивнул.
— Ну да, мне не следует скрывать от вас истинную цель визита. Вы правильно поняли. Мы хотели бы вернуть детей на родину. И возможно более мирными средствами.
Егор хмыкнул.
— Тогда почему бы вам не обратиться напрямик к нашему правительству? Уверен, что там вам пойдут навстречу. Войны никто не хочет. Я-то вам зачем?
«Заяц» горестно вздохнул.
— Ах, у нашей цивилизации слишком дурная слава, чтобы кто-то захотел иметь с нами дело. Уж вам ли не знать это.
— Ну, в конце концов переговоры ведут даже со злейшими врагами. Когда дело касается взаимных интересов.
— Конечно, тут дело не только в нашей славе. Существует еще масса причин, по которым мы не можем договариваться с вашим правительством. Хотя нас и называют агрессорами, мы, тем не менее, придерживаемся основных законов цивилизованного космоса. Но оставим это. Здесь ничего изменить нельзя.
Вы принимали самое деятельное участие в судьбе наших детей. И в то же время, сейчас вы единственный человек, к которому мы можем обратиться за помощью.
— Почему же единственный? — не удержался Егор.
— Просто потому, что остальных найти невозможно — так надежно они скрыты. Никакими нашими средствами мы не в состоянии обнаружить наших детей. Видите — я с вами предельно откровенен. К тому же, учтите, мы не можем вести открытую разведку — ваша планета находится под усиленным контролем. Даже мое появление здесь — огромный риск. В любой момент меня могут засечь. А тогда…
Егору даже стало его немного жаль.
— Может быть, действительно поднимемся ко мне в квартиру? Какой-никакой, а экран. А наши железобетонные курятники настолько здорово экранируют, что мы и сами не рады.
— Да вы не понимаете, — в голосе «зайца» прозвучала досада. — Ну не обнаружат те, так ваши спецслужбы нападут на след. А в этом случае и вам не поздоровится.
Егор решил не тянуть.
— Мне и так не поздоровится, если я приму ваше предложение.
— А разве я вам что-то предлагал? — удивился «заяц».
— Что вы меня совсем за дурака считаете? — неожиданно даже для себя разозлился Егор. — Неужели я не понимаю, что вы хотите сделать меня своим сообщником? Без моей помощи ничего вам не удастся. Конечно, это очень благородно — дать детям воссоединиться с родителями. Но позвольте несколько вопросов! А хотят ли дети воссоединяться? А лучше ли им будет от этого воссоединения? Чему вы их учить будете — убивать и грабить? И вообще — вы что, хотите, чтобы я стал предателем? А предателем именно я и стану, если начну помогать вам.
— Ну почему же предателем? Вы просто примете участие в гуманном деле.
— Да, предателем, предателем! Можно подумать, вы не слышали о таких понятиях, как «государственная тайна» и «интересы страны». А дети ваши — как раз государственная тайна, и скрывают их в интересах страны. Не знаю, как у вас, а у нас за нанесение ущерба интересам страны большие срока дают!