- Почему он?! - возмутился торговец.
- А тебя она всю дорогу терпеть не могла, помнишь? Но если что - будешь следующим!
Настя поняла, что над ней спорят за очередь.
"Не смейте меня целовать!" - мысленно возмутилась она, - "И вообще, отойдите от гроба, извращенцы!"
Поцелуй Флура был долгим и нежным, но подействовал не лучше эльфийского, после чего Лусьен с полным правом отодвинул секретного агента от саркофага. Горячие губы снова прижались к холодным губам девушки. Летели мгновения, пустые, бесполезные, последние. Где-то снаружи жрецы доламывали щит. Настя почти смирилась с неизбежным, сознание скользнуло в черноту, в сон, единственное прибежище, где еще возможно возвращение домой. Мир вокруг вздрогнул и изменился.
Что-то произошло, с ее тела будто слетели невидимые оковы. Она открыла глаза и увидела, как вокруг растекается мягкое сияние. Магические тексты на саркофаге ярко вспыхнули, поглощая силу артефакта верховной жрицы, намертво связанного с безграничной силой храма Вечности. Эту связь жрецы не смогут разорвать, так обещали феи Запретного острова... Страшный удар потряс своды пещеры, над входом разверзлась огромная дыра. Загрохотали камни, накрывая обвалом все живое, и снова воцарилась тьма.
Настя вдохнула прохладный воздух. Наощупь выбравшись из гроба, она сползла на твердый пол и неуверенно спросила, есть ли кто живой. Первым гавкнул Шарик, рядом с ним обнаружился эльф. Собравшись с силами, Арман создал световой шар и запустил под потолок. Лусьен и Флур тоже лежали поблизости, на ступеньках. Оба живые, но такие грязные, запачканные своей и чужой кровью, что их с трудом можно было узнать.
- Кажется, это настоящая пещера спящей девы, - сказал эльфийский сыщик, - вход был замурован, поэтому так темно.
Он достал из саркофага уцелевшие песочные часы. Личный артефакт верховной жрицы тоже изменился - песок медленно пересыпался вниз и застыл на дне золотистой горкой.
Глава 20.Возвращение
Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.
У. Шекспир, "Ромео и Джульетта"
Уже давно пробуждение не было таким приятным, несмотря на то, что ночевать пришлось под открытым небом. Вчера, когда путешественники выбрались из пещеры, солнце почти скрылось за горизонтом. От усталости не было ни сил, ни желания искать в темноте что-то похожее на укрытие, и они устроились там, где их застала ночь.
Проснувшись, Настя увидела, что лежит под огромным деревом, чьи белые цветы всю ночь наполняли воздух медовым ароматом. Сейчас к меду примешивался другой запах, от которого сразу заурчало в пустом желудке. Рядом потрескивал небольшой костер, над которым аппетитно золотилась поджаренная рыба.
Арман вполголоса рассказывал о том, что остров почти необитаемый, на нем не водится никто крупнее попугаев. Торговец и секретный агент согласно кивали, но продолжали заострять колья из увесистых палок. На всякий случай, мало ли, какая тварь из другого измерения могла здесь заблудиться.
Девушка хотела поздравить всех с утром нового дня, до которого им удалось дожить, и вдруг запнулась на полуслове. Высокий парень в одежде Лусьена вовсе им не был. Его волосы посветлели, глаза стали серыми, а лицо вообще изменилось до... полной узнаваемости.
- Привет... - растерянно сказала Настя мужу.
- Доброго утречка! - пожелал тот, раскрывая объятия, - Наконец-то мы вместе!
- А... откуда ты здесь? Спасательная экспедиция?
- Не совсем, - смутился Олег, и почесал затылок таким знакомым жестом, свойственным прежнему владельцу надетых на нем штанов и рубашки, что девушку поразила ужасная догадка.
- Лучше не говори, что это был ты! - честно предупредила она.
- Он уже все рассказал, великолепная магия, хоть и незаконная, - объяснил эльф, - разрушилась, когда вчера...
- Заткнись! - рявкнула Настя, и сыщик замахал руками, давая понять, что готов пройти сквозь десятки миров и победить армию чудовищ, но не настолько склонен к самоубийству, чтобы встревать в семейную ссору. Эльф тихо окликнул секретного агента, и оба ушли, оставив супругов наедине.
- Так это был ты? - повторила Анастасия.
- Да.
- Понятно, - она отвернулась и отошла на несколько шагов.
С холма открывался бесподобный вид на лазурное море, берег, изрезанный мелкими бухтами, белоснежные пляжи на границе между зеленью леса и пронзительной голубизной воды. Но сыщица не видела этого тропического великолепия. В ее памяти оживали недавние события, которые теперь предстали совсем в ином свете. Каждый день, каждую минуту от самого Тантлона ее муж был не за тридевять взбесившихся миров, а рядом. Смотрел на нее, говорил с ней... Черт возьми, приставал к ней! И лгал.