Все внутренности машины были выставлены наружу. У нее были мощные челюсти, способные отрывать громадные куски льда в песке. За челюстями находились контейнеры для сбора драгоценной влаги. Машина была рабочая, а не боевая, но могла в одиночку порвать «Эребус» на куски. Имея армию таких машин…
Стен осторожно проник внутрь машины, держа наготове резак. Там была куча каких-то непонятных устройств, изобретенных цивилизацией, развивающейся сто тысяч лет. Стену хотелось бы попытаться разобраться в них, но ему были нужны пластины аллотропного графита, которые наверняка должны быть здесь. И они здесь были. Двигатели, управляющие движением ног машины, не отличались от двигателей, управляющих поворотами плит сооружения, ничем, кроме размера. Они состояли из толстых графитовых пластин с прослойками металла. Больше там ничего не было. Такие простые двигатели можно сделать только из аллотропного графита. Только он…
Стен нагрузился черными пластинами, безжалостно кромсая машину, на изучение которой любой инженер потратил бы много месяцев. У него была уже дюжина пластин, когда внезапный взрыв снаружи чуть не сбил его с ног. Он повернулся и увидел облачко сверкающего пара, и еще Нечто, превращенное в отдельные маленькие облачка. Из темноты появлялись другие, которые устремились к нему, словно хотели задавить его своей массой. Стен не мог разглядеть их подробно, в темноте он не видел ничего, кроме неясных движущихся фигур, но сразу же понял, что это и есть местные жители.
По ним тут же был нанесен еще один удар. Эстер в «Эребусе» все отчетливо видела на инфракрасном экране и отчаянно использовала оружие, которое никогда не существовало и могло быть использовано лишь на этой планете, где столько песка.
Стен неуклюже побежал к кораблю по сыпучему песку. Какие-то совершенно нечеловеческие силуэты метнулись за ним. Стена ослепили на миг вспышки, когда Эстер уничтожила их. Он представил себе, как она сидит у экранов, дрожащая, пронизанная ужасом того, что она только что совершила…
Он ворвался в шлюз и запер за собой люк. Эстер тут же подбежала к нему, но не дрожащая и испуганная, а наоборот, возбужденная, с горящими глазами Валькирии. Скафандра на ней не было.
— Они попытались убить тебя! — закричала она. — Они прятались! Они бы убили тебя…
Стен положил на пол пластины аллотропного графита и обнял ее, но тут же…
— Будь прокляты эти скафандры! — воскликнул он. — Милая, придется нам подождать с поцелуями, пока не будет закончена работа!
Он открыл специальный люк в полу над двигателем яхты.
— Продолжай наблюдать за экранами! — крикнул он по рации в рубку управления. — За дюнами наверняка ждет, по крайней мере, одна машина!
Он принялся за дело, одновременно скрывая с себя скафандр. Работка предстояла весьма деликатная. Чтобы починить двигатель Боудона-Холла, заменив графитовые пластины, нужно действовать с микрометрической точностью. Но сейчас Стену требовалась не точность, а быстрота. По размерам добытые пластины почти подходили. С их помощью, по крайней мере, яхта сможет перемещаться. А если так…
Стен установил две пластины. Осталось еще шесть, когда ожил динамик в рубке управления.
— Стен Бакли! Настраивайся на мою волну! Я как раз над твоей яхтой! Стен, ты меня слышишь?
Стен беспомощно выругался. Двух пластин из восьми было еще недостаточно. Ему катастрофически не хватило времени. И ненависть от собственного бессилия охватила его. Он бросился в рубку и мрачно сказал Эстер:
— Прости, дорогая! Еще бы двадцать минут, и ты была в безопасности. Но теперь мы проиграли!
Он поцеловал ее и трясущимися от ярости пальцами повертел колесико настройки рации. На экране появился усмехающийся Роб Торрен.
— Я хочу сообщить тебе, что будет дальше, — сказал Торрен дрожащим от гнева голосом. — Я вернусь и доложу, что ты был убит при попытке сопротивления аресту. Я собираюсь сжечь яхту, чтобы никто никогда не смог опознать в ней «Эребус» — если кто-то вообще найдет ее останки! И, возможно, тебе будет приятно узнать, что это я совершил все то, в чем обвинил тебя! Я сфальсифицировал улики, чтобы они указывали на тебя. А позже я намеревался завоевать сердце Эстер, но она все испортила, прилетев сюда в попытке помочь тебе. А теперь…
— А теперь, — холодно прервал его Стен, — ты сожжешь нас с расстояния в двадцать миль. Ты не подлетишь ближе, чтобы я не ударил по твоему кораблю струей песка. Ты будешь так чертовски осторожен, что не приблизишься даже для того, чтобы увидеть победу собственными глазами. Ты узнаешь о ней лишь по приборам. Потому что ты боишься меня!