- В реальности не было, но в сердце, в мыслях…
- Ещё до того случая я развязала ему руки и отошла в сторону. Что ещё я должна была сделать, чтобы дать ему свободу? Умереть?! – ярость и обида вскипели в душе иссушая её новой волной боли.
- Нет! Конечно, нет. Просто так вышло… Паша расплатился сполна за свою глупость.
- А вы, Петовы? Тоже искупили свой грех? – тихо спросила Егора, отворачиваясь и пытаясь незаметно стереть выступившую на глазах влагу. Старый знакомый помолчал, а потом безжизненным голосом ответил:
- Я не знаю. Алиска родила двойню из которой выжил только один ребенок. Девочки появились на свет недоношенными шестимесячными. Сестра в тайне от всех принимала лёгкие наркотики. Что и стало причиной преждевременных родов. Это выяснилось после. Мать не выдержала такого, тихо умерла во сне вскоре после рождения Леси и Ульяны. Пашка храбрился как мог, но я видел что и он не выдерживает ни Алискиных истерик, ни вида больного ребенка. Он просто сбегал из дома. Как видишь убеждал вот сюда, подальше от всех.
Временами я ему завидовал. Но забота об Уле не даёт мне опустить руки. Представляешь, я никогда не верил что имея дохрена денег можно чувствовать себя абсолютно беспомощным. – горько усмехался он.
- А... Алиса?..
На лице Егора отразилась смесь боли, ненависти и отвращения.
- Её жизнь не изменилась. Всё такая же девочка-праздник, без забот и проблем. – Петов схватил бутылку и прилично трясущимися руками попытался налить рюмку.
Водка больше проливалась мимо, чем попадала в ёмкость. Осторожно коснувшись его руки, отобрала бутылку. Отчего он вздрогнул и судорожно вздохнул.
Но я не смотрела на него, не хотелось видеть его взгляд побитой собаки. Сосредоточенно наливала в стакан прозрачную жидкость. Который он тут же опрокинул. А поставив на лавку пустой, сделал приглашающий жест повторить. Но я не стала этого делать, решив что пожалуй хватит.
- Налей.
- Если только себе…
Он грустно улыбнулся и произнёс:
- Ты осталась такой же…
- Не думаю, жизнь всех нас изменила… по-своему…
Порыв ветра подул нам в спину и свеча разместившаяся на могиле в лампадке, заколыхалась. Рядом с ней стоял наполненный стакан с куском хлеба сверху, и цветы перевитые черной лентой. Я рассеяно посмотрела на свои руки, только сейчас понимая что пришла с пустыми руками. Мне было настолько тяжело решится прийти сюда, что я даже не подумала принести цветы.
- Ульяна сейчас живёт со мой. Никогда не думал что стану ей почти отцом и буду заботится о ребенке. Девочка больна, и никакие врачи не могут помочь ей. Изо дня в день я вынужден смотреть как она страдает… Наверное это наказание за произошедшее. – убито прошептал Егор.
От него прежнего хулигагистого, наглого и самоуверенного, почти ничего не осталось, горе ломает даже самых сильных с виду людей.
- Зачастую за грехи родителей вынуждены отвечать дети. – произнесла без эмоций.
- Конечно, мне не понять твоей обиды, и ты имеешь полное право ненавидеть, но…
- Что?
- Ты так говоришь… безжалостно. Разве тебе не жаль её? Она всего лишь ребенок…
- А кто пожалеет моего ребенка, Егор? Моего не родившегося малыша, что так и не увидел свет божий, кто? – с ненавистью в голосе вопрошала Петова, глядя на то как он прячет глаза. – Кто мне вернет мою жизнь с того момента, когда твоя сестра села за руль машины и на полной спорости сбила меня на дороге. Знаешь о чем я тогда мечтала, когда переходила улицу? Знаешь? Я мечтала что возьму на руки своего ребенка, поцелую его крошечный нос и загляну в глаза. – горестное рыдание вырвалось изо рта Петова что сгорбившись как дряхлый старик закрывал лицо руками. – Нося под сердцем новую жизнь я и не думала разрушать Алискино счастье, скрепя сердце я отпустила Пашу понимая, что не хочу привязывать его к себе лишь ребенком. Я, мама, тётя, мы все были готовы к тому что Паша больше не со мной, что он выбрал твою сестру. Но она всё разрушила… Почему её здесь нет?! Ведь она любила его! Любила до одури! До безумства… Почему ты, его лучший друг, здесь, а её… нет…
Две крупные слезы скатились по лицу Егора. Мне плакать было уже нечем, за эти годы я выплакала все глаза.
- Проклинаешь? – откашлявшись спросил сиплым голосом.
- Нет… зачем мне это?
- А я бы проклинал. – горько вздохнул он.
- «Отпетый», чего ты хочешь от меня, рассказывая эту жалостливую историю? Вынуждая меня окунаться в эти воспоминания, кислотой разъедающие душу? – с горечью и злостью выпалила ему.