- Развоплощение Николая Борисовича почувствовал бы и я, особенно через кровь. Но я ничего не чувствовал и потому продолжаю надеяться.
- Последний вопрос: как вы полагаете, ваш дед действовал в интересах Вроцлавской Лиги или же по собственной инициативе?
Феликс Феликсович неуверенно пожал плечами:
- Трудно сказать. Он мог, конечно, Лигой только прикрыться, но действовать по своему плану. Проблема в том, что хотят они с Лигой одного и того же, поэтому и действия станут производить одни и те же, разница только в конечном выгодоприобретателе.
Совиная Голова помолчал и вздохнул:
- Хорошо, князь. Благодарю вас. Ступайте. В дальнейшем - все как договорено.
- Всего Темного, Грандмейстер!
- Ох, не искушайте, князь! Инквизитору негоже. Я сер, я давно уже только сер, клянусь в равной мере отсутствием Тьмы и отсутствием Света!
*** *** ***
В начале июля из Керчи приехал, наконец, Пашка Старов. Пару дней Швед и он предсказуемо позлоупотребляли спиртным и всякими шашлыками-бифштексами. На третий день в ход пошли непритязательные, но вкусные крымские чебуреки из далекой от всякого пафоса уйгурской кафешки около рынка. Посуда тут была одноразовая, а обедали в основном местные работяги из прежних советских республик Средней Азии. Но чебуреки, а равно и лагман, были выше всяких похвал - особенно после двухсуточных злоупотреблений.
Параллельно Швед неторопливо обрабатывал Пашку на предмет будущего обучения, да и вообще предполагаемого вхождения в команду.
Поруководив некоторое время Дневными Дозорами большого региона, а потом и столичного города, Швед сильно пересмотрел собственные взгляды на деятельность в коллективе. Извечный индивидуализм Темных уже не виделся настолько сладким и притягательным, как в молодости. А притча об отце, сыновьях, сломанных по отдельности прутиках и уцелевшем венике внезапно обрела весомый и отнюдь не абстрактный жизненный смысл.
Иные, конечно, собираются в стаи время от времени. Даже внутри Светлых, Темных и Инквизиции то и дело возникают всякие фракции и группировки. Но, как и везде, в любой фракции возникают трения, а значит - интриги и борьба, иногда скрытая, иногда открытая. Швед уже сталкивался с ситуациями, когда свой, казалось бы, брат-Темный вдруг становится помехой хуже занозы в заднице, а казалось бы антагонист-Светлый внезапно оказывает помощь. Случалось, что и бескорыстно.
Сейчас Швед на Дозор не работал. Десять лет он прожил в свое удовольствие, без забот и практически без обязательств, если не считать легкое покровительство Ниночке, которое, кстати, в любой момент может сойти на нет. Ниночка повзрослела и, если разобраться, в опеке больше не нуждается. Вон, и ведьмак у нее какой-то завелся. Нет, она вполне может захотеть и дальше вращаться где-то рядом, но захочет ли работать в команде? Тот факт, что она заинтересовалась стажировкой в Европе, обнадеживал. И что ведьмочками своими юными занимается - тоже. Значит, небезразличны ей другие Темные.
Вспыхнувшая суета вокруг Пустой Книги заставила Шведа пожалеть о том, что собственной команды у него нет. Он вспоминал, как ходили с коллегами в патрули в Киеве, как вычисляли чужих магов и потом бились с ними там же, в тринадцатом году. Ощущение, что рядом есть кто-то, кто прикроет в нужный момент, на кого можно положиться в драке - незабываемое ощущение. Тогда право на него давала должность оперативника, а потом и главы Дозора. Сейчас приходилось уповать лишь на собственный опыт и умение убеждать. И, как обычно, Швед с горечью осознал, что команду сколачивать нужно было раньше, много раньше, тогда сегодня не было бы так одиноко и пусто в пикировках со старыми вампирами. Как перебрался в Крым - так надо было и начинать. Но лучше уж поздно, чем никогда, тем более, что случайности благоволят: Ниночка все еще притворяется секретаршей и вроде бы заинтересована стать практикующей ведьмой, а еще на пути встретились маг Пашка и потенциально убойнейшая файтерша Марта.
Хорошо бы еще найти прорицателя или медиума - только настоящего, а не трюкача. Ну и целитель не помешал бы, хотя эпических битв Швед, вроде бы, не планировал. Просто жизнь такова, что целители вечно нарасхват и безо всяких битв.
Пашке тонкости жизни Иных были внове, Шведу он внимал с превеликим удовольствием, поскольку еще не насладился вволю свободой и достатком, которые такая жизнь дает. Поэтому, услышав предложение войти в команду, он и не упирался, собственно. Но воспринимал все скорее как вербовку на роль рядового бойца в мафиозный клан. И, говоря начистоту, в известной мере он был прав - с поправкой на масштабы.