Швед обернулся и взглянул на керчанина.
- А это наблюдатель от Инквизиции, Хена. Из наших, из Темных.
Пашка, простая душа, протянул руку. Хена невозмутимо пожал ее.
Швед тем временем сообразил, что коньячных бокалов у них только два. Есть, правда, высокие, из которых девчонки пили. Но их надо бы сначала вымыть, прежде чем предлагать гостю. Заслать Пашку, что ли?
Однако Хена неожиданно разрешил сию дилемму самостоятельно: поставил на стол собственную емкость - нечто вроде большой лафитной рюмки, масштабом два к одному примерно. Емкость на вид была почтенного возраста - сразу возникал вопрос при каком из русских царей она сработана? Не исключено, что задолго до всех Николаев и Александров.
- Пятнадцатилетний, говорите? - уточнил Хена и улыбнулся - неожиданно мягко. Хотелось сказать - по-домашнему.
Пашка тут же опрокинул бутылку с остатками "Коктебеля" над лафитником. К счастью, натекло достаточно, почти половина емкости.
- А мы спустимся до семи годков! - весело сообщил Пашка и подмигнул, одновременно сдирая пленку с головы второй бутылки, тоже "Коктебеля", только помоложе первой.
Как ни странно, семилетний коньяк понравился Шведу больше пятнадцатилетнего. Глянулся мягче, хотя букет был скромнее. Если, конечно, это не банальный самообман, напрямую связанный с годами выдержки на этикетках.
Хена пил маленькими глоточками, откровенно смакуя каждую каплю. Через несколько минут он счел необходимым высказаться:
- Неплохо по нынешним временам. Хотя, пивал я коньяки и получше.
- Французские, поди? - предположил Пашка.
- Пивал и французские. Но среди лучших их не припомню. Больше всего мне пришлись по вкусу сотворенные в окрестностях озера Ван. Наверное, правильнее назвать их армянскими, хотя сейчас это Турция.
Швед слушал, но думал о другом. Его занимал вопрос - каким образом Хена оказался в поезде? Неужели он едет от самого Севастополя? Но тогда возникает следующий вопрос: а что привело его в Севастополь? Хотя, как говорила Лариса Наримановна, туда нынешним летом стянулись тяжелые фигуры со всей Европы, Швед уже имел счастье лицезреть Дункеля, Гесера, ну и своего шефа, конечно, Великого Темного мага Завулона. А также старых вампиров Юсуповых, две штуки. К вампирам счет на штуки вполне применим - нежить же. Плюс сама Лариса Наримановна (интересно, куда она делась в итоге? Вышла из игры? Вряд ли...). Отчего бы и старейшему оборотню не посетить Крым в нынешние непростые времена? Тем более, Дункель Хену с ходу назначил наблюдателем от Инквизиции.
- И сыр неплохой, - гость похвалил и закуску. - Крымский?
- Джанкой! - сообщил Швед с некоторой даже гордостью - непонятно откуда взявшейся. Не сам же он поднимал сыроварни из украинской разрухи? Да и полноправным крымчанином он стал совсем недавно, с тех пор как поставил подпись под купчей на квартиру в Севастополе. Тем не менее законную гордость он испытал.
- Как настрой перед делом? - Хена неожиданно сменил тему.
Швед сразу поскучнел.
- В целом - как обычно. Только на этот раз нет никого постарше кто командует.
- Шереметьева имеешь в виду?
- В том числе.
- Скажу тебе вот что: по последствиям возня вокруг Пустой Книги, конечно, куда глубже, чем рейд против Черных дикарок. Но по исполнению - проще. Запомни три "не" и поступай сообразно им. Во-первых, не верь. Никому, даже своим. Слушай, запоминай, учитывай, но не полагайся на чужие слова, даже если это слова Завулона. Во-вторых, не бойся. Страх тебе не поможет, а помешать может легко. Если в этот раз ставку сделали на тебя - значит верят, что ты вытянешь. Ну и чего тогда бояться? И в-третьих...
Хена сделал паузу, в которую неожиданно вклинился Пашка:
- Не проси? - предположил он.
- Почему - не проси? - удивился Хена.
Пашка смутился.
- Ну... - протянул он. - После "не верь" и "не бойся" всегда идет "не проси". Не так?
- Нет, - ответил Хена серьезно и вновь повернулся к Шведу. - Просить бесполезно, об этом сразу забудь. Да и кого ты сможешь просить? Дункеля? Меня? И о чем? О помощи? Если тебе требуется помощь - то зачем ты вообще нужен? Послали бы другого, кто заведомо справится. Нет, третье "не" - это не мешкай. Не мучай себя раздумиями и сомнениями когда нужно действовать. Книга не любит пауз. Она прочтет в тебе все и сразу. Как чувствуешь - так и действуй.
Швед слушал все это разве что не приоткрыв рот. Он совершенно не ожидал, что старый оборотень разоткровенничается и начнет его поучать. Но запомнить все, что он говорит, без сомнений, стоило.