— Увы, дальше в моей памяти некий пробел, — развел руками Денис. — Право, нелегко запомнить чувствительные женские стихи. Хотя, кажется, там есть еще такие строки:
Насте показалось, что Денис, читая эти стихи, заглянул прямо ей в сердце и угадал все о ее чувствах. Еще бы не угадать, когда незнакомая Насте сестра по сердечной печали выразила их с такою страстной силой!..
На мгновение девушке стало досадно, что она почти раскрылась перед Томским, в то время как он еще ничего не рассказал о своем прошлом и сердце его осталось для нее загадкой.
Но, словно почувствовав ее настроение, Денис вдруг сам, не ожидая вопросов, заговорил о себе:
— Я ведь, Анастасия Михайловна, хоть и первый раз в Гетманщине, а знаю о здешних местах еще по рассказам моего батюшки. Мне, правда, было только десять лет, когда его схватили бироновские палачи, но я все отчетливо помню. А потом матушка много о нем говорила. Отец мой побывал здесь еще в тридцать седьмом году, когда сопровождал Артемия Волынского на переговоры с турками. И был потрясен картиной обнищания и опустошения украинских земель. После турецкой войны здешние крестьяне много потерпели от набегов турок и татар, а также и от постоев московских войск, от реквизиции скота и зерна. Поля стояли незасеянными. Артемий Петрович доложил обо всем при дворе и убедил правительство, что надо завезти в Украину зерно для посева. Но впрочем, вряд ли бы он чего-то добился, если б Анна Иоанновна не была заинтересована в союзничестве с казаками против Крымского ханства и Османской Порты.
— Да. Потому и гетмана позволила выбрать — Даниила Апостола, — заметила Настя.
— Вы, я вижу, знаете историю и разбираетесь в политике. Это лишний раз свидетельствует в пользу вашего ума. — Денис немного помолчал, искоса поглядывая на Настю. — Так вот, еще тогда, слушая рассказы отца, я проникся сочувствием к этой благодатной земле, раздираемой со всех сторон алчными соседями. Может, еще тогда зародилось во мне смутное желание изучить эту древнюю степь, по которой прошло столько разных народов. Но до осуществления моих отроческих замыслов было еще далеко. После смерти отца, — а он погиб в ссылке, — матушка вместе со мной переехала к своим родителям в Архангельск. Дед мой по матери, купец Никита Крылов, был человеком умным и грамотным. Сына своего, моего дядю, послал учиться за границу. Это и неудивительно: ведь беломорский север никогда не знать рабства, а потому даже тамошние крестьяне были образованнее иных московских дворян. Ведь ничто так не способствует образованию человека, как свобода, при которой все надо самому обдумывать и решать. Помню, с каким уважением поморы относились к книгам. Недаром же и наш знаменитый Ломоносов родом из Архангельской губернии.
— А знаете, мой дедушка встречал его, когда Михаил Васильевич учился в Киево-Могилянской академии. Кстати, я так и думала, что вы северянин. Вы чем-то похожи на древнего варяга…
— Да? Это лестно слышать из уст такой жгучей южанки, как вы. — Денис окинул Настю долгим взглядом. — Когда я подрос, дед и меня отправил учиться за границу. Там я и познакомился с Иваном Шалыгиным, который тогда служил у князя Кантемира. За границей я также имел честь познакомиться и с Кириллом Разумовским. Молодой гетман, узнав о моем интересе к истории, приглашал меня в Киевскую землю. Ведь тогда, после воцарения Елизаветы Петровны, в России начинался расцвет науки, все были полны кипучих надежд… Помню, в каком приподнятом настроении я возвращался на родину. Однако вскоре мне пришлось во многом разочароваться… Но, впрочем, об этом долго и неинтересно рассказывать.
— А ваши разочарования касались карьеры или семейной жизни? — осторожно спросила Настя.
— Ни того, ни другого, — улыбнулся Денис. — К чинам я не стремлюсь, а семьей пока не обзавелся.
Настя понимала, что проявлять любопытство некрасиво и недостойно благородной барышни, но все равно не удержалась от вопроса:
— Откуда же взялись слухи о том, что вы были женаты?
— Неужели и такое говорят? — Денис сделал удивленную гримасу и почесал затылок.
— Говорят и другое: будто вы совратили многих женщин, а некоторых бросили в весьма-а… затруднительном положении. — Настя выпалила это, чувствуя себя как неумелый пловец, прыгнувший в бурную реку.