– Наверное, ты должен подтвердить легитимность директора перед Хогвартсом, – вздохнул Люциус.
Я согласно угунул, соображая как это можно провернуть. Просто сказать вслух? Или попытаться мысленно пообщаться с замком? Но ведь он не живое существо. Пока я думал, магия решила все сама, и дверь распахнулась, позволяя стоящим с той стороны магам войти.
– Гарри! – воскликнул Флитвик. – Какими судьбами?!
– Мистер Поттер? – произнес высокий сутулый человек, в котором я опознал виденного на колдографии мистера Новелитиса.
– Добрый день, – моя улыбка могла затмить собой солнце, не будь сегодня пасмурно, – мы с супругом решили нанести вам визит, господин директор.
– Люциус Малфой, – сухо отрекомендовался муж.
– О! – Новелитис устроился за письменным столом, не предложив нам даже присесть.
– Видите ли, недавно выяснилось, что я являюсь потомком одного из основателей и имею некоторые права в этой школе, – я наколдовал удобные кресла и первым уселся к вящему неудовольствию директора, – согласно завещанию моего предка я могу пользоваться его покоями, библиотекой и…, – тут я нахмурился, поняв, что смущало на протяжении всего времени, что мы находились в кабинете. – Портреты? Что с портретами прежних директоров школы?
– Я наложил на них заглушающие чары, – холодно ответил господин Новелитис и побарабанил пальцами по столешнице, – они слишком любят болтать и отвлекать от работы. Последнее время особенно, пришлось применить усиленные.
Я потер пальцами виски. Получалось, что… А черт его знает, что получалось! Если были чары, то как я разговаривал с Дамблдором? И если заклинания в моем присутствии не действовали тогда, то почему сейчас молчат портреты? Я резко встал и подошел к одному из них. Финеас Найджелус Блэк молчал, страдальчески глядя на меня. Магия всколыхнулась, и полупрозрачная темная дымка коснулась полотна, которое под ее воздействием стало светлее.
– Наконец-то, – скрипуче произнес бывший директор, – наконец-то…
– Чем вы облили картины? – возмутился я.
– Зельем, – насмешливо произнес Новелитис, – я не терплю неуважительного отношения и советов от каких-то размалеванных холстов.
– Но это традиция Хогвартса! – подскочил с кресла профессор Флитвик.
– Совершенно бесполезная, смею заметить, – Новелитис усмехнулся, – школа мне досталась в ужасающем состоянии, и потребовалось немало усилий, чтобы хоть как-то привести ее в порядок.
Флитвик, такой радостный вначале, погрузился в отчаяние. Безысходность. Я чувствовал это состояние и удивлялся, почему не понял этого раньше. Неужели научился закрываться от чужих эмоций? Надо тогда получше следить за собой, и я уже осознанно проверил фон директора. Раздражение, ну это понятно, нетерпение и желание избавиться от незваных гостей. Тоже вполне ожидаемо, а вот нотка страха и опасение чего-то или кого-то мне не понравилась. Новелитис как будто что-то почувствовал и внезапно доброжелательно улыбнулся, что не вязалось с его внутренним состоянием никак.
– Простите, я сегодня немного не в форме и совсем забыл о гостеприимстве. Может быть, чаю? – он взмахнул рукой, и перед нами возникли источающие пар чашки.
– Благодарю, – улыбнулся я, улавливая до боли знакомый запах, – это так любезно с вашей стороны, – и поднес чашку к губам, делая вид что пью.
Директор опустил глаза, скрывая торжествующий блеск, а его радость больно прошлась по натянутым нервам. Да что же это такое? Что творится в стране, и как я это допустил? В бытность мою Главным аврором порядка было намного больше, а сейчас все как будто пошло вразнос. Кто и когда назначил этого совершенно чуждого британскому магическому миру человека на такой ответственный пост? И что он уже успел натворить за время своей работы?
– Мистер Поттер, Гарри, вы же позволите себя так называть? – мягко произнес Новелитис. – Зачем вы прибыли в школу?
– Нет, господин директор, думаю, что не позволю, так меня могут называть только друзья, – я встал и демонстративно вылил жидкость из чашки на ковер, – а человека, который предлагает вместо чая зелье подчинения пополам с веритасерумом, я никак не могу причислить к таковым. И на правах наследника Салазара Слизерина заявляю, что категорически против вас на посту директора Хогвартса.
Вокруг полыхнуло магией, ну или мне так показалось. Новелитиса вынесло из–за стола, и теперь он стоял перед нами растерянный и злой. Я ощущал флюиды ненависти и желание сделать гадость. Отомстить.
– Экспелиармус! – выкрикнул я, на секунду опередив теперь уже бывшего директора, боевое прошлое даром не проходит. – Профессор Флитвик, давайте его пока где-нибудь изолируем до выяснения обстоятельств.
– Да, да! – засуетился профессор. – Может быть, в его покоях? Это этажом ниже.
– Отлично, – я применил парочку заклинаний из арсенала сил правопорядка, и теперь наш пленник сбежать никак не мог. Подумал и навесил еще чары слежения. Просто на всякий случай. Опыт подсказывал, что лучше перебдеть, чем дать сбежать. – Профессор Флитвик, вы ведь не откажетесь исполнять пока обязанности директора?
Когда мы вернулись обратно, надежно изолировав бывшего директора на время разбирательства, портреты на стенах встретили нас овациями, наперебой восхваляя мой ум, сообразительность и потрясающую воображение способность творить волшбу без палочки. И только Альбус Дамблдор кисло предлагал всем лимонные дольки.
========== Глава 29 ==========
Я стоял, заложив руки за спину, у огромного, от пола до потолка, окна в зимнем саду Малфой-менора. Стоял и делал вид, что смотрю на потрясающий вид на парк, открывающийся за прозрачным венецианским стеклом, где благодаря магии царило вечное лето, цвели цветы, зеленели деревья и бродили важные павлины.
Меня не тревожили. Зареклись. Просто дали возможность побыть одному, обдумать ситуацию. Малфои умели быть ненавязчивыми и уважали личное пространство, чего так не хватало порой моим горячо любимым друзьям.
Рон. Вернувшись из Хогвартса после знакомства с директором, после того как изолировали его от общества и без всякого интереса взглянули на доставшиеся в наследство хоромы, где самой ценной, конечно же, была библиотека, мы обнаружили Рона на Гриммо. Даже по внешнему виду друга было ясно, что принесенные новости не относятся к разряду хороших.
– Вот, – Рон протянул увесистую папку, набитую, как стало вскоре ясно, компроматом.
А я еще не отошел от событий в школе. От того, как Новелитис лихо поправил учебный план, каких преподавателей нанял и как ловко избавился от несогласных. И мысли на тот момент были только об одном: как найти нового директора, ведь Флитвик не справится. Будь ситуация попроще, еще, быть может, и стоило на него надеяться, а так… Нет. Тем более он сам искренне просил найти достойную замену, и поскорее.
Папка. Я до боли сжал кулаки за спиной. Рон понимал, какую бомбу принес, и его виноватые глаза до сих пор как наяву передо мной.
– Гарри, – прошептал он.
Кажется, я скоро начну ненавидеть свое имя. Гарри! Это как синоним очередного катаклизма, неразберихи и непреодолимых трудностей. И только я должен найти выход, успокоить общественность и пожертвовать собой. Надоело.
Итак, если по порядку, то пусть первой будет школа. Неважно, что в нашем случае - назовем его расследованием - она была последней. Началось все оттуда. Вернее, началось все вообще не здесь. И не сейчас. Гибель Темного Лорда – вот откуда растут корни. Кто бы мог подумать, что война, которая унесла в магической Англии сотни жизней и перевернула тысячи, для кого-то станет толчком к тому, чтобы попытаться захватить ослабленных британских магов?
На континенте не видели зверств Тома Редла и считали его идеи вполне жизнеспособными. Сбежавшие пожиратели, особенно иностранцы, постарались романтизировать лорда, а мы, ослепленные эйфорией от победы, слишком долго ничего не видели.