– У хозяев медовый месяц, – скрипел домовик, – хозяевам положено вместе его проводить. Не дело молодоженам в разных спальнях спать и расставаться на целый день…
– Кричер! – оборвал я зарвавшегося эльфа. – Без тебя разберемся. Где Малфой?
– Если хозяин Гарри имеет ввиду хозяина Люциуса, то он в гостиной, а если какого-то другого Малфоя, то бедный Кричер не знает…
Иногда вредного эльфа натуральным образом хотелось прибить. Я поспешно натянул поверх белой рубашки официальную черную мантию и, застегивая ее на ходу, помчался в гостиную, перепрыгивая через ступеньки на лестнице к вящему неудовольствию леди Вальбурги.
– Доброе утро, – я добежал до камина, – прошу прощения – проспал. Завтракайте без меня, чувствуйте себя как дома, постараюсь вернуться как можно раньше. Простите.
Скороговоркой проговорив эту тираду и не дав Люциусу вставить даже слово, кинул щепоть порошка в камин и, назвав конечным пунктом своего путешествия вместо личного кабинета просто Министерство магии и сообразив уже тогда, когда поделать ничего было нельзя, оставил за спиной изумленного мужа и осуждающе качающего головой домовика.
– Черти бы побрали Кричера, – пробормотал я, вывалившись по обыкновению из камина в общем холле, и, сопровождаемый нестройным хором приветственных голосов, отправился на рабочее место.
Погрузившись в чтение документов, я машинально постукивал ногами о ковер, не отдавая отчета, что банально пытаюсь согреться. Отбросил перо, встал, походил по кабинету, сделал несколько движений руками. Лучше не становилось.
– Дин, – позвал я помощника, – разожги камин, работать в этом леднике невозможно.
– Гарри, в кабинете тепло, даже жарко. Ты не заболел? – обеспокоился тот.
– Не знаю, мне просто холодно. Никаких других симптомов нет,– пожал я плечами, решив продолжить разбор бумажных завалов. – Камин, – напомнил я.
Дин нехотя выполнил просьбу и, странно посматривая на меня, ушел к себе в приемную и даже минут через десять принес горячий чай с лимоном, чем заслужил мою искреннюю благодарность.
К сожалению, после обеда стало ясно, что я, похоже, действительно заболел. Явившийся с докладом начальник отдела магического транспорта пришел в ужас от духоты в помещении и от моих ледяных рук.
– Господин министр, я не колдомедик, но даже я вижу, что на работе вам делать нечего, – заявил он мне.
Несмотря на то, что к этому моменту я находился в каком-то заторможенном состоянии, не признать правоту пожилого мага было нельзя. Кажется, даже железные Поттеры могут банально простудиться. Надо будет послать Кричера за перечным в аптеку, потому что дома его точно нет, как-то оно без надобности было. Только пусть он сначала отопление наладит. Камин разожжет и дров, дров побольше положит. И перцовое вместе с теплой пижамой пусть принесет…
Первым ощущением еще до того, как я открыл глаза, не желая расставаться с остатками сонной неги, было тепло. Офигенно приятное, уютное, расслабляющее, вызывающее желание выгнуться и потереться всем телом о его источник. Немного поборовшись с собой, все-таки нехотя открыл глаза, чтобы тотчас их зажмурить – яркое зимнее солнце заливало выдержанную в светлых тонах комнату. Лежал и пытался сообразить: где это я? На Блэк-хауз не похоже, у меня нет таких комнат, да еще таких чистых и новых – нос не улавливал запах пыли и не выводимый никакими чарами стойкий аромат плесени. Нет, здесь все дышало свежестью.
Я провел кончиками пальцев по жёсткому накрахмаленному белью и убедился, что однозначно не дома. Постепенно стало доходить, что под почти невесомым пуховым одеялом я лежу без ничего. По идее сейчас должна была накатить паника и ужас – как же так, не помню, где я, с кем и как тут оказался, но внутри была всепоглощающая уверенность правильности происходящего. С чего бы?
Блаженно-расслабленное состояние ясности мысли не способствовало. Негатива я не ощущал, об опасности шестое чувство, благодаря которому я неоднократно избегал неприятностей, не сигнализировало. Следов темной магии тоже не было. Внезапно сзади раздался шорох. Аврорские инстинкты не подвели – в долю секунды я перевернулся и сжал в жестком захвате того, кто лежал в постели рядом.
– Что, опять? – с тоскливой безнадежностью произнес усталый, хрипловатый и показавшийся очень знакомым голос. – Ладно, ладно, сейчас, – пробормотал мужчина и повернулся ко мне лицом: от неожиданности я ослабил хватку.
– Малфой? – искренне удивился я.
– Поттер, очухался?
– Что? – я не понял, откуда такая радость на изможденном лице и почему мы в одной постели.
– Значит, больше не хочешь, – душераздирающе зевнул Малфой и откинулся на подушку, закрыв глаза, – хорошо-о.
– Чего я не хочу?! – чуть не заорал я.
– Трахаться, – от моего громкого голоса он поморщился и закрыл голову подушкой.
– Что вообще происходит? – подушка оказалась в моих руках, а Малфой недовольно посмотрел из-под полуопущенных ресниц. Вообще он как-то неважно выглядел и, как мне показалось, совершенно не соответствовал своему прежнему образу.
– Поттер, дай поспать, все разговоры потом, – он попытался снова отобрать у меня подушку.
– Что значит «дай поспать»? – прошипел я разъяренно, и что-то незнакомое и такое чуждое поднялось в душе, что я испугался и попытался взять себя в руки. Это удалось с первой попытки: нечто, чуть поворочавшись, как будто свернулось, притаилось и успокаивающе заурчало: мол, ты что, все же хорошо.
– Поттер, я трое суток почти без сна и отдыха выполняю супружеский долг. Я тебя как человека прошу – давай потом поговорим, а то я тебя чем-нибудь прокляну. Легким. Не смертельным. Но неприятным. Обещаю.
Слова про супружеский долг как обухом ударили по голове, обрушив лавину воспоминаний: Сэмми, гоблины, свадьба, муж. Я застонал от понимания ситуации, тем более что при попытке сесть пятую точку прострелило острой болью, отдающей в поясницу.
– Зелья на тумбочке, – сообщил мне Люциус, зарываясь в одеяло и прячась под подушку.
– Три дня?! – застонал я себе под нос. – Министерство…
– Прекрасно обошлось без тебя, – донеслось из кокона.
– Мне на работу надо, – кривясь от боли, я сполз с кровати под ехидное: «Ну-ну», – своего супруга.
В ванной комнате, куда я с трудом дополз, глядя в зеркало, которое занимало всю стену, понял, что Люциус выглядит, пожалуй, лучше, чем я. Если он похож на страдающего тяжким недугом человека, то я скорее на зомби, небрежно сделанного из несвежего покойника. В таком виде показываться в министерстве точно нельзя. Стеная, принял ванну, потом вспомнил про зелья, забытые на тумбочке и призвал их невербальным акцио. Заклинание вышло излишне сильным, и флаконы с легкостью пробили закрытую дверь. М-да. Дурак, ты Поттер. Надо было хоть сначала дверь открыть. Теперь вот осколки собрать как-то надо, а магией пользоваться что-то страшно. Надо бы домовика позвать, но я понятия не имею, где нахожусь… Откуда-то взялась уверенность, что своего эльфа можно вызвать куда угодно, если там нет специальных блокирующих чар. Терять было нечего, и я решился:
– Кричер!
– Хозяин! – пропищал молоденький домовик, кланяясь почти до самого пола. – Чего хозяин Гарри изволит? – существо разогнулось и радостно скалилось, глядя на меня сияющими глазами.
– А… Кричер? – ошарашено произнес я, с трудом узнавая в этом эльфе старого ворчуна.
– Да, хозяин! – домовик чуть не приплясывал на месте.
– Как такое возможно? Ты выглядишь совсем молодо.
– Хозяин Гарри перестал жадничать, – сообщил мне эльф, – хозяин наполнил своей магией дом. А домовые эльфы связаны с магией рода и родовых домов. Теперь хозяин Гарри хороший хозяин.
Единственное объяснение, которое пришло мне в голову, заключалось в том, что такая метаморфоза связана с брачным ритуалом. В результате чего еще может высвободиться такое количество энергии? А о том, чтобы эльфы молодели, я даже и не слышал. Дальнейшие гипотезы могли подождать, пока я приведу себя в порядок, разберусь с работой и выясню несколько очень важных вопросов.