Ванька смотрит на меня, и отблеск от единственной лампочки под потолком неожиданно такие тени вычерчивает под его глазами, что мне становится понятно: вся эта резвость, вся бравада — напускное. Это ребенок, он вчера дико испугался, а сегодня… Наверно, еще больше испугался. Такие у него глаза были, когда я забежала в подсобку Иваныча и сказала, что нас ищут… Я неожиданно испытываю огромное желание обнять его, прижать к груди сказать, что все будет хорошо. И я даже делаю какое-то неопределенное движение, но Ванька усмехается, становясь привычным засранцем и показывая, что никаких нежностей от меня не потерпит.
Я сжимаю-разжимаю пальцы, достаю сигареты, потом, опомнившись, убираю.
— Да кури, чего уж, — кривится Ванька, но я упрямо мотаю головой. Нет уж. Не при нем.
— Вань, — вздыхаю, — ты ведь что-то не договорил, да? Что там случилось еще?
Он на миг расширяет зрачки, и я понимаю, что угадала. Логично же, неспроста нас так резво ищут…
— Ты… — медлю, подбирая слова, чтоб опять не психанул, — ты взял что-то оттуда?
Он выдыхает, отворачивается.
Точно. Что-то взял.
Черт…
— Что взял?
— Флешку… — еле слышно говорит Ванька, и я с досадой сжимаю пальцы. И да, достаю-таки сигарету. Как тут терпеть? Ну вот как?
— И где она? Как ты вообще умудрился? И почему сразу не сказал? — голос не удается проконтролировать, потому что… Ну, блин! Потому что!
— А че они бросили? — взвивается Ванька, защищаясь, — она там валялась, рядом с телефоном! Я и взял! Случайно!
— Ванька… — выдыхаю я пораженно, — ты — дурак?
— Сама дура!
Так… Понятно, разговор ни к чему не приведет. Надо конструктивно. Надо думать.
— И где она?
— Вот… — он достает из кармана самую обычную флешку, довольно дорогую, это видно, но ничего особенного. О том, что на ней, остается только догадываться, конечно… Но понятно, что ищут в первую очередь ее. И просто отдать — не вариант… Раз так серьезно ищут, то свидетели им не нужны.
Я забираю флешку, верчу ее в пальцах. Надо понять, что на ней, и потом уже танцевать…
Глава 17
У Иваныча мы находим скудный запас еды, воду и старенький мобильный, валяющийся на кухонном столе. Немного подумав, я выбегаю к ближайшему магазину у дома и покупаю на завалявшиеся в кармане двести рублей симку, причем, даже паспорт не требуют, просто так продают. Кресты же, чего удивляться…
Вернувшись и реанимировав телефон, звоню в больницу:
— Добрый день, мне бы Иваныча, сантехника.
— А кто его спрашивает? — голос незнакомый, странно немного, но вполне возможно, что на вахте новый охранник сидит.
— Дочь.
— Он в реанимации…
Я глупо таращу глаза, ощущая, как сердце дает сбои. В реанимации… Черт! Черт-черт-черт!!!
Ванька стоит напротив, прекрасно слыша наш разговор, и медленно бледнеет, сжимает губы и изо всех сил сдерживает слезы. Мне хочется его одновременно прижать к себе, успокоить, и в то же время надо узнать, что с Иванычем.
— Что с ним? — голос рвется, глухой и безэмоциональный, в горле сухо. Из–за меня пострадал… Из-за моей дурости…
— Не знаю, говорят, ударили чем-то тяжелым. Туда звоните. Номер дать?
— Нет, спасибо…
Я кладу трубку и тут же притягиваю к себе бледного Ваньку, держу его, обнимаю, глажу по волосам.
Он сопит мне в шею, весь напряженный, каменный.
— Из-за меня, да? — глухо спрашивает меня.
— Нет, Вань, нет, — торопливо отвечаю я, меньше всего желая, чтоб парня терзало чувство вины, но Ванька внезапно отталкивает меня, рвется к двери:
— Из-за меня! Я виноват! Не полез бы… Дурак! И к нему не надо было!.. Дурак, дурак! Он мне нож… А я ему… Пусти!
Он вырывается из моих рук, жесткий и неожиданно сильный, но я держу, уже не пытаясь остановить слезы, держу, и, в итоге, побеждаю, опять притягиваю его к себе, прижимаю, что-то бормоча успокаивающее. Понятно, что отпускать его в таком состоянии куда-либо нельзя.
— Вань… — тихо, стараясь быть убедительной, говорю я, — надо чуть-чуть подождать… Я сейчас позвоню в реанимацию, но не напрямую, а Вовчику… Он должен знать, он скажет… В конце концов, раз в реанимации, значит, живой…
— Ань, — Ванька, наконец, успокаивается, присаживается на хлипкий табурет, — нельзя звонить… Если они там были, могли бабки за тебя предложить…
— Да ладно, — не верю я, — мы не в триллере же шпионском…
— Ага, — кивает Ванька, — а Иваныч просто споткнулся…
— В любом случае, просто так сидеть нельзя, у меня работа, в конце концов, у тебя учеба и мама… Она волнуется, наверно…