Вынырнув, я лёг на холодный песок. Я чувствовал своей спиной каждую придавленную песчинку, они приятно щекотали мне спину.
«Интересно, что же выбрать в качестве награды? — подумал я. — Может, заплечный мешочек? Думаю, да. Хотя неплохо было бы и что-нибудь из одежды выбрать, может, шапку какую или ботинки… Босиком, конечно, весело по песку гулять, ощущать, как нога медленно уходит под холодное «одеяло», а потом неожиданно согревается из-за тихонько накатившей волны…»
В раздумьях о своей награде я не заметил, как солнце проползло по серому небу и начало спускаться за горизонт. Из своих грёз меня вырвал чёрный ворон своим карканьем, как сильная рука фермера вырывает из земли ненужный сорняк. Белый диск медленно опускался за крыши домов. Это значило только одно: если я не отправлюсь к Эйри прямо сейчас, то рискую опоздать и ничего, в конечном счёте, не получить. Натянув на высохшее тело одежду, я побежал к её дому, отметив, что так ничего и не выбрал для себя.
Пока бежал, петляя между домами, чтобы срезать путь, я слышал громкий смех ребятишек, что гуляли в каждом дворе и не знали, что жизнь может быть и не такой весёлой, что по ночам спали в тёплой кроватке под крышей дома. Я не завидовал им, хотя на моём месте любой другой бродяга, скорее всего, разогнал бы веселящуюся толпу. Я понимал, что зависть разрушает душу, подчиняет и совершает ужасные вещи. Но каждый раз, сидя на своём каменном мосту и наблюдая за остальными ребятами, я чувствовал странную пустоту в сердце и голове, а по рукам пробегали мурашки. Было в них что-то, чего не хватало и мне…
За следующим поворотом должен был быть дом Эйри. Это я понял по запаху, который ветер принёс с собой: запах спелой вишни (чего же стоило собирать её сок, чтобы, смешав с определёнными растворами, получить этот сладкий запах!). На мгновение я остановился, чтобы перевести дыхание, и зашёл за поворот. Она заметила меня, как всегда слегка отвела голову, чтобы скрыть улыбку и небольшой румянец на её белых щечках. Я подошел ближе и поприветствовал её:
— Привет, Эйри. Ну что, ты готова?
Она не решалась ответить, стеснялась меня, хоть я и не понимал почему, но, переборола себя, тихонечко ответила:
— Да, готова.
— Ну, тогда не будем медлить!
Я шёл впереди, она медленно перебирала стройными ножками по булыжной дороге. Она шла так тихо, что мне приходилось оглядываться, не отстала ли она от меня, ведь я был не только её помощником, но и единственной защитой в этом городе, в котором каждый прохожий мог спокойно подхватить её на руки и унести, а она бы даже и отбиться не смогла. Под порванной в нескольких местах рубашке я всегда держал при себе маленький кинжал с золотой рукояткой, который забрал однажды ночью у убитого его же собственным оружием солдата. Ночью, несколько месяцев назад, когда тот не захотел отдавать его как награду за честную победу в шалиро — настольную игру в кости, где победителем объявляется тот, кто первым наберет сто очков.
Я помню тот день, словно это было вчера: вот, пьяный, он хитро смотрит мне в глаза, под рукой у него две кости с тройкой и двойкой, а победа уже у меня в кармане, ведь до победы ему не хватило двух очков, он в ярости вскакивает, бросает в меня стул и тот с громким стуком ударяется о вовремя закрытую дверь, он ищет меня в ночной темноте и не догадывается заглянуть в куст прямо под окном сторожки, его глаза полны ненависти и жажды мести, а я уже мысленно отмолился единственному богу Финироаэлю и готов принять свою учесть... Но вот он отворачивается, бормоча проклятья себе под нос, и свет в здании гаснет, а через несколько минут доносится оглушительный храп, и улица снова погружается в привычное спокойствие.