Случайность иногда оказывается очень неплохим режиссером. Нужно только уметь ею пользоваться. Вайгерт знал одного из полицейских. Вальтер Мюллер и он вместе сидели за партой. После экзамена на аттестат зрелости их дороги разошлись. В то время как Мюллер пробовал свое счастье в полицейской школе, Вайгерт отправился в университет. Через пару недель после того, как он вернулся из Болоньи, чтобы начать работу в «Листке», он снова случайно встретил Мюллера. За одним бокалом пива последовал другой, и они с первого раза стали понимать друг друга снова так же хорошо как в старые школьные времена. С тех пор оба встречались несколько раз в году, чтобы поболтать и поиграть в бильярд.
- Вальтер!
Тот, к кому он обратился, повернулся.
- Вот только тебя мне тут и не хватало!
Вайгерт оттянул Мюллера немного в сторону.
- Как оно там выглядит внутри?
Он показал на дверь с номером 1717.
- Ты хочешь, пожалуй, какую-то специальную информацию?
- Конечно, зачем же мы тогда знакомы?
- Я не могу сказать тебе больше, чем этот Варда уже сказал. Варда был тем человеком, которого Вайгерт считал руководителем операции.
- Меня тут еще не было, когда он угощал своими первыми премудростями.
- Ну, у нас там внутри три трупа. Очевидно, это верховный банкир Бернхард Фолькер и оба его телохранителя. Нашел трупы Фолькера его секретарь, некий Хельмштедт. Все трое были застрелены, это установлено.
- И?
- Никакого «и». Это пока и все.
- Как обстоят дела с преследованием преступников?
- Насколько я знаю, плохо. Но прошло только полчаса. У нас есть, вероятно, еще шанс поймать их.
- Можешь ты мне разрешить хоть на минутку посмотреть на мертвецов?
- Ты же знаешь, что это не разрешается.
- Как я вижу, ты в данный момент еще самый высокий здесь по званию, вместе с этим Вардой там. Итак, дружище Мюллер. Ты же знаешь, что мне нужно не-много цвета для моей истории.
- Начальник полиции будет здесь в любой момент, Ганс!
- Прекрасный стимул. Но ты еще мог бы использовать шанс.
- Я не знаю...
- За это я позволю тебе в следующий раз обыграть меня в бильярд. Ну, разве это плохое предложение?
- Хорошо. Давай уже, заходи и смотри, чтобы твои коллеги ничего не заподозрили. Иначе все захотят туда.
- Они полностью заняты этим Вардой.
- У тебя есть фотоаппарат с собой?
- Нет, я забыл.
- Тогда хорошо. Иначе я бы у тебя его отобрал.
- Ты что, не доверяешь мне?
- Кто же поверит журналисту?
Мюллер поднял шпагат и Вайгерт проскользнул внизу. Один из фоторепортеров увидел это, тут же подбежал и хотел тоже попасть внутрь. Мюллер удерживал его.
- Простите, но туда нельзя.
Хорошо, что фотограф не знал его, подумал Вайгерт. Он принял его, пожалуй, за полицейского в штатском. Если бы он знал, что Вайгерт работает для «Лист-ка», началось бы восстание.
Мюллер открыл дверь комнаты и отошел в сторону, чтобы Вайгерт смог бросить короткий взгляд в комнату. Эксперты службы фиксации следов были уже в работе. Они на минутку взглянули вверх. Когда они увидели, что никто не намеревается войти в комнату, то продолжили работу.
Первый телохранитель лежал в непосредственной близости от двери. Выстрел попал ему точно между глаз. Его, судя по всему, застрелили первым, не дав ни малейшего шанса дотянуться к пистолету, который сейчас, так как пиджак ото-двинулся назад, выглядывал над его левым плечом.
Второй телохранитель сидел осевший в кресле в задней части помещения. Пуля попала ему прямо в сердце. Она резко затормозила движение, которым бодигард хотел схватить пистолет-пулемет, лежащий на маленьком боковом сто-лике возле него.
Сам Фолькер лежал в проходе к ванной. Вайгерт сразу узнал его. Он довольно часто видел его на фотографиях или по телевизору. Преступник или преступники застрелили его сзади, когда он пытался убежать в смежную ванную. Фолькер лежал на спине. Полицейский как раз проводил мелом белую линию вокруг контуров его странно искривленного тела.
Тем не менее, самым заметным на трупе Фолькера был его лоб. Вайгерт при-смотрелся внимательнее.
- Этого же не может быть!
Теперь Мюллер, который до сих пор держал коридор под наблюдением, тоже смотрел внутрь. – Что там?
- Ты видишь это?
-Что?
- Там! На лбу Фолькера! Они, похоже, просто выжгли ему это на лбу!
- Может быть.
Мюллер снова сконцентрировал внимание на коридоре.
Вайгерт пристально смотрел на труп Фолькера. Что-то должно было сжечь его лоб, чтобы оставить этот безобразный, выжженный черным отпечаток. Это было что-то вроде солнца с двенадцатью скошенными на их концах лучами, которые образовывали нечто вроде колеса.
Вайгерт точно запомнил себе этот знак. Если бы он знал, что этому моменту суждено было радикально изменить всю его жизнь, он тут же постарался бы за-быть об этом. Но теперь все для него должно было стать не таким, каким было прежде.
Вена, 18 ноября
Это было вскоре после половины девятого утра. Кафе было наполнено пример-но на две трети, однако постоянно заходили новые люди. Было жарко. Клубы дыма наполняли воздух и образовывали покров тумана, напоминавший о джунглях после ливня. Проветривание было плохим, что можно было чувствовать при каждом вдохе.
Музыка исходила из двух динамиков, которые были установлены прямо поверх барной стойки. Глухо гремящий ритм басов наполнял помещение и позволял человеку и помещению ощущать легкую, почти неуловимую вибрацию. К этому еще и голос, который, несомненно, принадлежал негритянке – глубокий, грубоватый и полный.
Кафе было одним из тех, которые как грибы из земли постоянно снова и снова вырастали в городе. Хотя они иногда заметно отличались внешним видом, музыкой и публикой, все же, они черпали свое право на существование из одного и того же источника: Они были псевдородиной и пунктом питания для многих. Немногие только очень редко переступали одной ногой за их порог и при этом только убеждались в правильности своего отношения к ним.
Вайгерт прислонился спиной к барной стойке и рассматривал людей. Они были молоды. В большинстве уже не тинейджеры, а преимущественно в возрасте от двадцати до тридцати лет. Он оценил, что почти половина были женщинами или девушками. Несколько из них необычно красивы, некоторые отталкивающе безобразны, большинство же на среднем уровне. С мужчинами тоже не могло бы быть иначе. Впрочем, в этом деле у Вайгерта не было уверенного взгляда.
Люди стояли или сидели вместе в меньших или больших группах. Некоторые беседовали, что еще позволяла громкость музыки, в противоположность большинству других кафе такого рода.
Зомби – живые мертвецы. Друг Вайгерта Петер Филлигер, которого он ждал сейчас здесь, применил как-то это выражение к людям кругом, когда они оба однажды были здесь. Сначала оба нашли это веселым и смеялись над удачным словцом. Все же, тогда их мысль двинулась дальше, и их смех уступил серьезности. Филлигер попал в суть дела.
Естественно, это касалось не всех. Но вид зомби распространялся беспрерывно. Их оболочки казались живыми, но души там были мертвы.
И все же они демонстрировали наружу замечательную живость, но живость, ко-нечно, которая походила на бегание хищников в клетках туда-сюда. Это было слепым реагированием на внешнее раздражение, которому никакая собственная личность не могла поставить преграду.
Зомби качались между своими постоянными кафе и барами, элегантными бути-ками и переполненными фитнес-студиями. Они слепо следовали тенденциям, которые подавал им дух времени через СМИ. Все же, тенденции эти были ничем