Первые недели после свержения самодержавия проходят в обстановке эйфории. В марте-апреле в Петроград возвращаются политические заключённые и ссыльные, а также политические эмигранты. 3 апреля на Финляндском вокзале толпа встречает группу социал-демократов, приехавших из Швейцарии через Германию и Швецию; в составе этой группы — Ленин. С его прибытием в Петрограде заметно активизируется деятельность большевиков.
Наступление на фронте из-за политических событий откладывается. Правительства стран Антанты этим обеспокоены и оказывают давление на Временное правительство. Министр иностранных дел Милюков распространяет ноту, в которой подтверждает верность России союзническим обязательствам. Нота Милюкова, опубликованная 18 апреля, вызывает взрыв недовольства среди солдат Петроградского гарнизона. Несколько дней в Петрограде не утихают массовые вооружённые манифестации под лозунгами: «Долой буржуазное Временное правительство!» и «Вся власть Советам!». В войсках солдатские Советы срывают выполнение приказов командования. Вследствие этих событий в начале мая Милюков, Гучков и некоторые их однопартийцы уходят из правительства. Их посты по согласованию между Комитетом Думы и Петросоветом занимают представители «советских» партий — меньшевики и эсеры. Правительство сдвигается влево.
В мае в Москве проходит III съезд партии социалистов-революционеров. Эта партия, самая массовая среди социалистических организаций России, образовалась в начале века в результате объединения народнических кружков и групп, исповедующих идеи крестьянского социализма и революционного террора. На съезде выявляется раскол между умеренным большинством, готовым идти на соглашение с буржуазно-либеральными партиями (правые эсеры) и непримиримым меньшинством (левые эсеры).
Советы, стихийно образовавшиеся по всей стране, начинают объединяться. В мае проходит I Всероссийский съезд крестьянских Советов, а в июне — I Всероссийский съезд рабочих, солдатских и матросских Советов. Растут и активизируются анархические объединения. Неудачная попытка Временного правительства осуществить в июне наступление на фронте вновь накаляет атмосферу в Петрограде.
Лето 1917 года выдалось жарким. Москва и Питер уже в июне изнывали от тридцатиградусного зноя; повсеместно участились пожары; от случайно разбившейся керосиновой лампы выгорел город Барнаул. Огонь революционной стихии охватывал сердца не только пролетариев, но и поэтов. Страдая от духоты во время бесконечных заседаний Чрезвычайной следственной комиссии по расследованию деятельности сановников царского правительства, секретарь-редактор комиссии Александр Блок пришёл к убеждению: нужно всем сердцем слушать музыку революции. Этот завет выполнял его «заклятый друг» Андрей Белый: на многолюдных митингах с упоением внимал речам министра-социалиста Керенского, а потом выражал свой восторг в причудливых образах танцевальных импровизаций. Спасаясь от жары на подмосковной даче, никому ещё неизвестный Борис Пастернак неостановимо строчил гениальные стихи, которые составили впоследствии революционную в своей поэтической свободе книгу «Сестра моя жизнь».
В это самое время в Петрограде проходил генеральный смотр социалистических сил — I Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и матросских депутатов. Съезд показал: революционный лагерь могуч и набирает силу. И ещё: революционный лагерь расколот на два направления, и трещина расширяется стремительно. Настрой одних — удовлетворённость от уже совершившейся революции и страх перед её дальнейшим развитием; источник энергии других — неуёмная жажда новых революционных потрясений.