Осторожные и рассудительные эсеры, меньшевики, народные социалисты уже успели ужаснуться той бездне, которая разверзлась пред ними в дни Февральской революции, мартовских рас-прав над офицерами в Гельсингфорсе, апрельских вооружённых манифестаций в столицах и на фронте. Введя своих представителей во Временное правительство, они вступили в политический блок с буржуазией. Войну надо довести до справедливого мира; вопросы о политическом строе, о земле и о собственности вообще отложить до мирного времени и передать на рассмотрение всенародно избранного Учредительного собрания. Хорошая, разумная программа. Беда, однако, в том, что миллионы вооружённых людей не хотели ждать, гнить в окопах, погибать в бесплодных атакахради государственных (то есть, неизвестно чьих) интересов. Деятельная, пассионарная часть общества искала немедленных и радикальных политических решений. Того же жаждали уголовники, дезертиры, обитатели социального дна: крах существующего порядка открывал перед ними соблазнительную перспективу безнаказанного грабежа. Эти настроения лучше всего улавливали безрассудные буревестники революции: большевики, боевая эсеровская молодёжь и, конечно же, фанатики беспредельной свободы — анархисты.
К июню 1917 года в Петрограде анархистские союзы и группы широко расплодились и начали объединяться. Самым крупным объединением стала Петроградская федерация анархистов-коммунистов, пользовавшаяся немалым влиянием — среди рабочих, более всего на заводах Выборгской стороны, среди матросов Балтфлота и в некоторых частях Петроградского гарнизона, особенно в 1-м пулемётном полку. Штаб-квартирой анархо-коммунисты сделали дачу Дурново на Полюстровской набережной: собственность бывшего царского министра была явочным порядком экспроприирована ещё в апреле. Там 9 июня состоялась общегородская конференция «чернознамёнцев». Делегаты от почти ста предприятий и воинских частей Петрограда, вдохновляемые революционным нетерпением, приняли решение: идти уничтожать власть, свергать Временное правительство.
Почва для восстания благоприятна: только что «временные» приняли непопулярное среди солдат и матросов решение о наступлении на фронте. Настал час превратить войну империалистическую в войну революционную. Вместо Временного правительства пусть будет Временный революционный комитет. Его состав наскоро сформировали на той же даче. В работе конференции (если выкрикивание лозунгов и произнесение ультрарадикальных речей в прокуренных комнатах можно назвать работой) принял участие кое-кто из большевиков: председатель Выборгского районного комитета РСДРП(б) Лацис, лидер большевистской ячейки 1-го пулемётного полка прапорщик Семашко. Партийная дисциплина была тогда понятием абстрактным, а цели анархо-коммунистической революции — немедленная передача частновладельческой земли крестьянам, заводов рабочим, отмена дисциплины в армии и, конечно же, прекращение империалистической войны — практически совпадали с теми, которые ещё в апреле сформулировал Ленин. Между тем Ильич, а с ним и руководство ЦК РСДРП(б), вовсе не были в восторге от инициативы товарищей анархистов.
Разница между анархистами и большевиками состояла в том, что первые хотели уничтожать власть, вторые — брать власть. А для этого момент ещё не настал. По таковой причине ленинский ЦК присоединился к решению эсеро-меньшевистского большинства съезда Советов — запретить вооружённые манифестации против Временного правительства. Из Революционного комитета большевикам пришлось выйти. По словам Лациса, узнав об этом, многие большевики Выборгской стороны в гневе рвали свои партбилеты.
На даче Дурново не думали повиноваться и начали формировать свои вооружённые дружины. Видя решимость анархо-коммунистов, съезд Советов постановил: 18 июня поднять массы на демонстрацию в поддержку Временного правительства. Анархисты не дрогнули и двинули на улицы города своих сторонников. 18 июня в противостоящих друг другу демонстрациях участвовало от 400 до 600 тысяч человек. Накануне была сильная гроза, дышать стало малость полегче, но грозовая тревожность носилась в воздухе.
Солдаты, матросы, участники всевозможных красных и чёрных гвардий на все манифестации приходили вооружёнными. Любая случайность могла спровоцировать стрельбу. Палить в своих же товарищей по революционному лагерю в тот день не решились. Но без серьёзного инцидента не обошлось. В разгар демонстраций вооружённая толпа анархистов (около двух тысяч человек), двигаясь с Выборгской стороны к центру, внезапно атаковала городскую тюрьму «Кресты». Ядро нападавших составляли бойцы черногвардейской дружины, приведённой из Шлиссельбурга вождём тамошних анархистов Иустином Жуком. Разумеется, в «Крестах» не было никаких политических заключённых, да и уголовников выпустила на волю Февральская революция. В камерах содержалось лишь небольшое количество хулиганов, грабителей и прочих правонарушителей, задержанных слабосильной городской милицией за последние три месяца. Их-то дружинники Жука объявили узниками Временного правительства, освободили и повели с собой. Охрана не сопротивлялась.