Холодной весенней ночью с 26 на 27 февраля (с 11 на 12 марта по новому стилю) 1917 года солдаты запасного батальона Волынского полка убили нескольких офицеров, захватили оружие и, взбунтовав товарищей-братков в соседних казармах, ранним утром высыпали на улицы имперской столицы. Революция началась с нарушения присяги и убийства. Правопорядок в столице был повержен за несколько часов, и то, что раньше именовалось преступлением, стало нормой жизни. Социальные, политические, экономические последствия Февральской революции описаны в учебниках истории. О том, какую роль в жизни революционного Петрограда играл преступный мир, известно куда меньше. А ведь при ближайшем рассмотрении выясняется, что подлинным хозяином города на многие месяцы сделался не Милюков и не Керенский, не Троцкий и не Ленин, а некий безымянный, плохо выбритый, сквернозубый, сутуловатый человек в серой шинели или чёрном бушлате, изъясняющийся на замысловатом диалекте, сплетённом из писарского красноречия, крепкого мата и «блатной музыки». Этот человек вовсе не обязательно солдат или матрос, хотя и хочет выглядеть таковым. Скорее всего, он не разделяет никакой идеологии, кроме идеологии грабежа и разрушения, но любит идейную фразу и на митингах громко кричит «даёшь!» или «долой!». На первых порах ему ближе всего партийные лозунги большевиков и анархистов. Ибо они осеняют убийство, насилие и грабёж высоким идейно-политическим благословением.
Он — человек действия. В том, что он творит, криминал неотличим от политики. Впрочем, сами эти слова при его власти теряют смысл. Вожди семнадцатого года, как «соглашатели», так и радикалы, единодушно отменили понятие «преступление», заменив его тревожно-безграничным термином «контрреволюция». Их политика, не стесняемая никаким законом, ни юридическим, ни нравственным, реализовывалась в формах, всё больше смахивающих на широкомасштабную уголовщину.
Эта книга — не всеохватывающее исследование о петроградской преступности времён революции и Гражданской войны. Перед вами — серия очерков, воссоздающих отдельные картины тех фантасмагорических лет. В первой части книги мы расскажем о том, как революционно-криминальное море затопило Красный Петроград, заставив строителей новой власти искать спасения от правового хаоса на пути тотального террора. Несколько лет Петроград оставался эпицентром социальных катаклизмов. Герои и события, рождённые революцией в этом городе, отбрасывали гигантские тени на всю Россию, вплоть до самых дальних её углов и даже за её географические пределы. О причудливых судьбах персонажей революционной эпохи, в деяниях которых героизм неразрывно соединён с преступлением, речь пойдёт во второй части книги.
Глава первая
ФЕВРАЛЬСКАЯ, РАДОСТНАЯ, УГОЛОВНАЯ
С каких бы позиций мы ни оценивали политическое значение событий 1917 года, несомненно одно: они разрушили вековой общественный уклад подобно тому, как при землетрясении таинственные подземные силы ломают мощные слои земной коры. Через образовавшиеся трещины рвётся наружу огненная магма, сжигая всё живое. Одним из главных цветов в пламени русской революции был угарный цвет криминала. На несколько лет преступление в России стало обыденностью; насильственное лишение собственности — государственной политикой; убийство — нормой жизни. Начало социальному безумию положила Февральская революция. О её криминальной составляющей обычно упоминают кратко. Так, две-три фразы: мол, открыли тюрьмы, выпустили уголовников, сожгли окружной суд. На самом деле в те дни была под корень уничтожена вся правоохранительная система столицы; бесы преступного мира вырвались на волю и завели свою пляску в безумном карнавале, именуемом «Русская революция».
Середина февраля 1917 года. Обстановка в Петрограде спокойная. Забастовка на Путиловском заводе и очереди («хвосты») у хлебных лавок не вызывают беспокойства у властей.
22 февраля. Николай II отбыл из столицы в ставку в Могилёв, где в качестве главнокомандующего должен руководить подготовкой предстоящего наступления.