Наконец настало погожее утро. Яркие солнечные лучи отражались от ледника Кхумбу и замерзшей гривы водопада. Заснеженный Эверест, в окружении безмятежных дочерних вершин, парил в вышине, напоминая свадебную процессию в белых одеждах.
Лиза сделала сотни снимков, пытаясь запечатлеть изменчивое сияние во всей его чарующей красе. Лишь теперь ей стали понятны местные названия Эвереста: Джомолунгма, или, по-китайски, «Божественная мать мира», и Сагарматха, что на непальском диалекте означает «Богиня неба».
Гора действительно царила среди пиков и облаков подобно богине изо льда и камня. И люди приходили сюда, дабы поклониться ей и доказать себе, что достойны ее небесного поцелуя. Правда, путешествие стоило недешево: шестьдесят пять тысяч долларов на каждого. В солидную сумму входила стоимость лагерного снаряжения, услуги носильщиков-шерпов и, конечно же, столько яков, сколько понадобится. Красные и желтые крыши палаток придавали лагерю нарядный вид. Пять групп альпинистов заняли скалистый склон, томясь в ожидании: когда же боги непогоды сменят гнев на милость.
И все же главный шерп объявил, что сегодня восхождение не состоится.
— Что за чушь! — вспылил менеджер компании по производству спортивных товаров из Бостона. Скрестив руки, он картинно выпятил грудь в новомодном стеганом комбинезоне. — Больше шести тысяч долларов в день за то, чтобы просиживать штаны. Нас надувают! На треклятом небе ни облачка!
Щеголь ворчал себе под нос, словно хотел поднять восстание, но при этом не желал возглавить его лично.
Лиза хорошо его знала. Личность типа А, от слова «анальный». Теперь, по прошествии времени, она понимала, что спать с ним не стоило. Воспоминание о свидании с менеджером заставило ее поежиться. Все произошло еще в Сиэтле, после организационного собрания группы в отеле «Хайат» и нескольких коктейлей, один из которых был явно лишним. Бостон Боб стал для нее еще одним случайным пристанищем в полосе жизненных бурь, далеко не первым и, возможно, не последним. Одно она решила твердо: сей порт не стоит того, чтобы вновь бросать в нем якорь. Должно быть, именно по этой причине состояние войны между ними затянулось.
Мысленно пожелав младшему брату удачи в подавлении мятежа, Лиза пошла прочь. Джош имел десятилетний опыт восхождений и примерно дважды в год сколачивал группы альпинистов в самых разных уголках мира. Он и помог попасть Лизе в одну из альпинистских партий, которую собирался возглавить при подъеме на Эверест.
Джош Каммингс поднял руку, требуя внимания. Такой же светловолосый и стройный, как сестра, он носил черные джинсы, заправленные в надежные спортивные ботинки, и легкую серую штормовку из термоткани.
— Таски поднимался на Эверест двенадцать раз и хорошо изучил гору и ее норов. Раз он считает, что погода не подходит для восхождения, значит, мы потратим еще один день на акклиматизацию и отработку альпинистских навыков. Желающим могу дать пару проводников для однодневной экскурсии в рододендровый лес в нижней долине Кхумбу.
Кто-то поднял руку.
— А как насчет поездки в отель? Мы торчим в этих треклятых палатках уже шесть дней. Недурно бы принять горячую ванну.
Предложение было поддержано ропотом одобрения.
— Не самая удачная мысль, — возразил Джош. — До отеля целый день пути, а в комнаты там подается воздух, обогащенный кислородом, чтобы снять высотную болезнь. Кислород ослабит вашу акклиматизацию, и восхождение снова придется отложить.
— Как будто мы не откладываем его уже несколько дней! — не унимался Бостон Боб.
Джош оставил его слова без внимания. Лиза знала, что ничто не заставит брата совершить такую глупость, как рискованное восхождение в плохую погоду. Несмотря на сияющие небеса, погода могла измениться в считанные минуты. Лиза с Джошем выросли на острове Каталина, у побережья Южной Калифорнии, и с детства умели читать в безоблачном небе признаки приближающегося ненастья. Возможно, Джош не обладал острым глазом шерпа, чтобы уловить перемену погоды на горных высотах, зато уж точно уважал мнение знатока.
Лиза рассматривала шлейф снега над вершиной Эвереста, поднятый струйным течением. Известно, что порывы высокогорного ветра порой достигают более двухсот миль в час. Несмотря на то что внизу успокоилось, перепад давления по-прежнему сеял разрушение на большой высоте. Струйное течение в любой момент могло вновь поднять над лагерем буран.