И вот миссис Келк в доме, пылесосит ковер в гостиной по второму разу и мечтает о том, чтобы звук пылесоса заглушил телефонные звонки. Она пробыла здесь уже значительно дольше, чем ее обычные четыре часа, а никто так и не удосужился с ней поговорить. Когда телефон на мгновение замолчал, Шейла выключила пылесос и занялась полировкой деревянного предмета мебели, которому она никак не могла подобрать названия. Для нее это было нечто среднее между буфетом и письменным столом. Полируя мебель, женщина внимательно прислушивалась к звукам, которые раздавались наверху. Естественно, в комнате самой миссис Вернон царила полная тишина. А тяжелые шаги раздавались прямо над головой уборщицы, там, где находилась комната Лауры. Мистер Вернон все еще был наверху, вместе с полицейскими. Настроение у него было хуже некуда — откровенно говоря, он был просто зол. В принципе, его можно было понять, но, по мнению Шейлы, в своей грубости и отказе говорить с ней он зашел слишком далеко.
Вновь раздался сигнал телефона. Четыре звонка, прежде чем включился автоответчик. Келк не могла понять, почему Вернонам так много звонят. У них в доме, в тупике Уэй, телефон иногда не звонил целыми неделями, а когда звонок наконец раздавался, то это оказывалась какая-то незнакомая девица, которая пыталась продать Шейле двойную порцию полироли.
Уборщица настолько погрузилась в звуки, доносившиеся сверху, что не заметила, как в комнату кто-то вошел, пока с нею не заговорили:
— Работаете сверхурочно, миссис Келк?
Она подпрыгнула от неожиданности и прижала руку ко рту, но, повернувшись и увидев говорившего, быстро успокоилась.
— Ах, это вы…
— Да, это я, — ответил молодой человек. На нем были грязные джинсы, а когда он прошел через всю комнату, то на ковре остались грязные следы. Шейла хотела было пожаловаться, но вспомнила, что на Дэниела Вернона это не произведет никакого впечатления. Он был темноволосым и полным, как и его отец, но там, где старший Вернон был вежлив и умел очаровать собеседника, младший был угрюм и обладал взрывным характером. Таким он, по крайней мере, казался.
Сейчас на Дэниеле была майка с рукавами, на груди которой было написано название музыкальной группы, о которой Шейла в жизни не слышала. Его подмышки и полоска вдоль позвоночника на спине насквозь промокли от пота, и Келк решила, что Дэниел, скорее всего, шел пешком от шоссе, по которому автостопом добрался из Девона.
— Где моя мать? — спросил молодой человек.
— Она в постели и отказывается вставать, — ответила уборщица.
— А эти обезьяны наверху, грохочущие по дому, — скорее всего, полицейские?
— Они обыскивают комнату Лауры.
— Зачем, ради всего святого? Чего они хотят там найти?
— Мне они об этом не докладывают, — огрызнулась Шейла.
Сын хозяев дома автоматически подошел к вновь зазвонившему телефону и снял трубку после второго звонка.
— Нет, это Дэниел Вернон. А с кем я имею честь?.. — Какое-то время он нетерпеливо слушал, а потом заговорил резким тоном: — Ваше имя ничего мне не говорит, но я полагаю, что вы один из знакомых моего отца? Правильно? В таком случае отвалите куда подальше! — Юноша грохнул трубку на аппарат и посмотрел на Шейлу.
— Не думаю, чтобы вашему отцу это понравилось, — произнесла та в шоке.
Вернон-младший двинулся на нее с разгневанным видом. Шейла отступила на несколько шагов и поставила перед собой пылесос, чтобы он защищал ее, как тумба на арене защищает укротителя львов.
— Мой отец, миссис Келк… — произнес юноша с перекошенным лицом. — Мой отец тоже может убираться куда подальше.
Тэйлби внимательно следил за Грэмом Верноном. Он не задавал вопросов, уверенный, что тишина заставит его собеседника разговориться.
— Мы с женой очень близки друг к другу, — сказал Вернон. — И с детьми мы тоже очень близки. В других семьях это не так, там дети начинают отдаляться от родителей уже в юном возрасте, ведь правда?
Стюарт кивнул, как один отец кивнул бы другому, понимая, что это значит — иметь детей-тинейджеров. В его случае дети не то что отдалились — они просто сбежали.
— Шарлотта и я… у нас очень хорошие отношения с Лаурой. Были, — стал рассказывать Грэм. — Мы интересовались ее школьными делами, с кем она дружит, каковы ее успехи в музыке и верховой езде… А она интересовалась тем, что происходит у нас. Не многие семьи могут похвастаться такими отношениями, ведь правда? Лаура интересовалась моим бизнесом. Интересовалась людьми, которые бывали у нас. Знаете, все эти деловые знакомые… Она была умница. И сама определяла, кто для меня важен, а кто — нет, без всякой подсказки. Просто удивительно.