– Я видел его. Он спокойно стоял за штурвалом, в то время как пираты захватывали «Ястреба».
– Расскажи, ты давно был с ним знаком, хорошо его знал?
– Я думал что достаточно. Пять лет назад, когда я плавал на «Ястребе» ещё с капитаном Диего Арвадесом, моим отцом, мы подобрали этого человека в море.
– Так ты сравнительно недавно стал капитаном «Чёрного Ястреба»?
– Я плаваю на этом корабле с детства, а капитаном стал, примерно, три года назад... Так вот, мы подобрали этого человека и приютили у себя на острове. Он рассказал нам что, он боцман с корабля «Смелый», и представился, как Метьюз Джонс. На их корабль напали пираты и пустили его ко дну вместе со всем экипажем. Он единственный чудом уцелел. Впоследствии, не пожелав уходить, он остался с нами и за пять лет проявил себя как храбрый моряк... Мы ему полностью доверяли. Не понимаю, как он мог стать предателем.
Конечно ни Диего, ни Александр, ни другие члены команды не могли знать всей правды. Да, Метьюз действительно был боцманом, но не на «Смелом», а на пиратском корабле «Гром». В сражении между двумя судами полегло много людей, как со стороны торговцев, так и со стороны пиратов.
Многие живые и раненные оказались за бортом. Среди них был и пират Метьюз. Три дня его носило по волнам на обломках, оставшихся от «Смелого», пока на четвертый день на горизонте не показался корабль. К счастью для Метьюза, курс корабля лежал прямо на него. Вскоре он был замечен и подобран. Конечно, Метьюз не мог не узнать «Чёрного Ястреба», грозу пиратов южных морей, поэтому он предпочел выдать себя за торговца. Джонса привезли на остров, где он быстро поправился и решил остаться. Он несколько лет ходил на «Ястребе», сначала под командованием капитана Арвадеса, затем и Александра, сражаясь бок о бок с экипажем, и уже начал было забывать свою пиратскую жизнь, пока вновь не встретился со своими старыми друзьями и старшим помощником с «Грома». Жажда наживы вновь разгорелась в нем. Зачем получать жалкие крохи за передачу пиратов Ост-Индской компании, когда можно получить всё, занимаясь пиратством! К тому же теперь у него было преимущество: он знал точное расположение убежища команды «Ястреба». А за эти данные пираты обещали большие деньги... Как бывшему подчиненному Джеймса, ему хватило только нескольких осторожных фраз во время сражения, чтобы коварный план ловушки был готов.
– А теперь твоя очередь, почему капитан «Грома» держал тебя при себе.
– Я рассказал ему, что я единственный оставшийся в живых, кто видел карту Атлантов. На слово он мне, конечно, не поверил, но я привел ему факты, которым он сам был свидетелем, когда искал эту карту. Тогда он поверил мне и решил проверить, сказав, что убить меня он всегда успеет… Это мне и нужно было – время. Во время нападения на «Буревестник» мне удалось выбраться и сбежать. Я спрятался на корабле, а когда услышал, что корабль вновь захватывают, решил выйти. Остальное ты знаешь.
– А где сейчас эта карта?
– Не знаю. Последний раз, когда я её видел, был убит её владелец, а затем убийцу нашли мёртвым на берегу моря. Карты при нём
уже не было.
– Так ты действительно видел эту карту?
– Видел и даже очень хорошо запомнил… Но скорее всего это подделка.
– Почему?
– Потому что по той карте выходило, что Атлантида располагалась в южных морях на стыке Индийского и Атлантического океанов, что в принципе не может быть.
– А почему Стив назвал тебя Тони?
– Я назвал ему это имя, скрыв, что я русский. За время поисков карты мне приходилось несколько раз мельком сталкиваться с ним. Он, почему то ненавидит русских. Мне повезло, что кроме русского я знаю ещё пару языков. Так что, разговаривая с ним на английском, я мог оправдать свой акцент.
Беседуя таким образом, друзья забрались на самую высокую точку острова, как раз над входом в пещеру. Рана на руке Дмитрия уже практически зажила, и он мог спокойно ею пользоваться, что было очень странно.
– Судя по твоей ране, мы тут уже примерно две недели, – заметил Александр.
– Но это не возможно.
Остров был довольно длинным. Перед пещерой была практически ровная площадка, плавно уходившая в воду и покрытая снегом. Но с самой пещеры спуска к воде не было. Края острова были гладкими, но очень крутыми. Пещерная часть острова была только на три четверти покрыта снегом.