- Просто дождитесь пока я опять вас найду, это не долго, поверьте.
- Тогда, я, пожалуй, пойду, мне нужно подумать…
Не успел я договорить, как в комнату прямиком из стены вошла ещё одна девочка с залитыми свечным воском глазами.
- Лилия! Что он тут делает? - спросила та девочка Лили.
- У нас нет времени на объяснения, он должен уйти, а потом мы поговорим. - в панике сказала Лили, прибирая чайный сервиз за нашей посиделкой.
- Проваливай, человек, тебе здесь лучше не быть! - крикнула на меня та вторая девочка.
Я резко встал из-за стола и пошёл в сторону двери, держась за ручку я обернулся в сторону Лили. Она начала плакать, опустив голову. Я вышел на улицу и увидел, как ручка двери, словно опечаталась воском, чтобы я не смог зайти обратно. Уличный воздух дал мне до конца понять, что тут происходит какой-то полнейший бред и я с лицом полным ужаса побежал в сторону гостиницы. Прохожие явно не могли понять почему тридцатипятилетний мужчина с таким выражением лица бежит по улице поздно вечером. В гостинице играла приятная музыка и даже она не могла в полной мере меня успокоить. Всю ночь я пытался заставить себя поверить, что всё это просто глупый сон или же я просто сошёл с ума. Лежа на кровати лицом вниз я услышал, как кто-то в углу комнаты сел на кресло-качалку.
- Мистер, вы хоть понимаете, что у неё будут проблемы из-за вас?
Я, словно пытаясь отойти от этого и забыться, ничего не отвечал в надежде, что это всё не реально.
- Мистер, я более чем реальна, и более чем понимаю, что вы обо всём этом думаете. Чтобы у людей и не было такой реакции вам и не дано нас видеть, обычно.
Я встал с кровати и повернулся к голосу, там сидела та девочка с воском на лице.
- В каком плане “не дано видеть”? - спросил я с удивлением.
- В таком вот плане, мистер, нас могут видеть лишь те кто однажды умирал. - сказала девочка раскачиваясь туда сюда на кресле, словно не сказав ничего необычного.
- Кто ты вообще такая?
- Я старшая сестра Лили - Роза.
- Послушай, так зачем ты пришла?
- Я же говорю вам, из-за вас у Лили проблемы! - показывая руками на свои глаза сказала Роза.
Рассмотрев впервые Розу, я заметил, что её одежды очень похожи на наряд Лили, а в руках был небольшой свечной фонарь из посиневшей меди.
- Это как так вышло? - спросил я про глаза.
- Отец наказал меня, за проступок, который я давным-давно совершила. - ответила Роза, опустив голову вниз. Заметив слезу катившуюся по щеке, я не решился уточнять.
- И что с ней будет теперь? Да и вообще, за что?
- Она же вам сказала, что нельзя говорить о работе и заводить друзей.
- И почему же она это рассказала? - начиная переживать за Лили спросил я.
- Этого, к сожалению, не знаю даже я.
Когда я отвернулся в сторону окна и повернулся обратно Розы там уже не было. На столе лишь лежала записка где было сказано: “Если захочешь поговорить без последствий, то тебе нужно зажечь свечу с вот этими символами.” И список закорючек которые напоминали каракули ребёнка нежели магические знаки. Хотя откуда мне знать, как должны выглядеть магические знаки. Очередная ночь была полностью забита раздумьями нежели сном, чувство тревоги настигло меня, как песчинки в часах достигают дна - неизбежно. Утром я попытался сделать вид, что вчера ничего не было, и каково было моё удивление, но в тот день никто так и не попытался со мной заговорить из этих девочек. Примерно неделю мы с Джоном катались из дома в дом к семьям погибших общаясь с ними и пытаясь выведать какие-то мельчайшие детали из этих дел. Люди уже начинали нервничать и откровенно злиться из-за наших успехов, а точнее их отсутствия. Я хотел спросить у Лили о пуговицах и их значении, но не знал, как с ней связаться.
9 марта 1951 год
Утро этого дня казалось мне самым тихим с момента приезда сюда, ничего не предвещало беды. Хороший кофе, свежая газета, солнце за окном и хороший сон создавали отличную иллюзию радостного утра. К сожалению, только иллюзию. По приходу в участок я встретил Джона, который с кем-то яростно разговаривал по телефону. Когда он закончил он подошёл ко мне и заговорил:
- Утро, Нэйтан, ты, наверное, слышал о чём мы говорили?
- Не совсем, что-то случилось?
Джон закурил прямо там и сказал:
- Меня отстраняют и отправляют на пенсию, черт бы их побрал.
- Прямо посреди дела?
- Дела о моём товарище, я так много сил отдал ради него, так хотел понять в чём же суть. Твою мать!
- Что же на счёт меня? - Спросил я с уверенностью, что и моя работа окончена.