Вильямс сердито-добродушно ответил:
— Это пустое. Все изменится. Кастовость в науке надо преодолевать. Ваше дело показать, что ваш брат не лыком шит.
И сразу же сформулировал решение: «В связи с создавшимся положением на кафедре земледелия, переместить аспиранта Чижевского в лабораторию Вильямса аналитиком». (Должности аспиранта в лаборатории не было.) На этом и порешили.
Вскоре Чижевский пришел к Вильямсу и спросил, чем ему заниматься, какую тему взять для исследования. Вильямс ответил, как он всегда отвечал в таких случаях: «Чем хотите». Он всем предоставлял полную свободу действий и требовал только хорошего и смелого выполнения взятой задачи.
Чижевский думал-думал и выбрал тему: поглощение почвой анионов (вопрос, намеченный в работах Гедройца). Вильямс утвердил эту тему. Чижевский стал производить опыты. Начал с физико-химического поглощения. «Украл» у Вильямса немного краснозема. Азотнокислый калий (50 %) в нем поглотился. А в дерново-подзолистой почве не поглощался. В солонце — поглощался совсем немного. Сообщил Вильямсу о результатах исследования. Вильямс с ним согласился и сказал, что так и должно было быть. Подарил Чижевскому банку с красноземом, сказал, чтобы тот довел до конца опыт и проверил поглощение вытеснением, то есть обратным процессом. При этом научил, как делать коллоидные гидраты железа. По окончании опыта вопрос можно было считать доказанным.
В 1926 году состоялся Менделеевский съезд. Вильямс поручил Чижевскому сделать доклад о произведенном исследовании поглощения почвами анионов. С робостью взялся за это Чижевский. Доклад прошел хорошо, это было его научное крещение. До него Чижевский был парией в научной среде, с ним никто не здоровался, считая выскочкой и рабочим нахалом. После съезда начал здороваться даже гордый Прянишников. Но Дояренко все еще смотрел зверем.
К этому времени Чижевский начитался трудов Вильямса, увлекся ими и следующей темой выбрал: как поглощенные катионы[2] влияют на органическое вещество почвы, их роль как биологических факторов. Вильямс поморщился, но разрешил Чижевскому работать над этой темой. Затруднения начались с технических условий опыта. Чижевский соорудил прибор из воронок и трубок, который Вильямс насмешливо назвал «циклопической постройкой». Сооружение это развалилось, места соединений пропускали воздух. Чижевский отправился за советом к Вильямсу. Тот велел ему взять менделеевскую замазку, с ней дело пошло, у Чижевского начался «медовый месяц» его исследовательской работы. Он выяснил, что почва с натрием превращается почти в камень, с водородом, железом — рассыпается. В ходе работы понадобились еще практические советы Вильямса, которые тот давал изумительно. Сам Вильямс был превосходным экспериментатором, все помнил и знал, как сделать, и мгновенно давал совет, например: «Возьмите бунзеновский клапан».
После окончания работы, во время которой Чижевский по 12 часов не выходил из лаборатории, Вильямс одобрил ее результаты и сказал: «Публикуйте». Большая статья Чижевского была помещена без единого сокращения в трех номерах журнала «Химизация» в 1928 году.
Руководить работой опытного поля кафедры земледелия был назначен Чижевский. Так он вернулся туда, где был практикантом по окончании академии.
В 1933 году состоялась конференция по засухе. Были обсуждены тезисы Вильямса по борьбе с засухой. Было выделено несколько МТС для пробы травопольной системы Вильямса. МТС эти были далеко не из лучших, проводить пробу там было трудно. Но сторонники Вильямса под его руководством с увлечением принялись за дело, и МТС стали завоевывать признание как передовые.
Но и среди его искренних последователей оказывались такие, которые по невежеству доводили его взгляды до абсурда, вредя делу. Известен случай с бороной. Один председатель колхоза, приехав в Москву, решил послушать Вильямса и пришел на лекцию, причем к самому ее концу. Он услышал, что Вильямс бранит борону, доказывая, как она портит почву и вредит урожаю, здорово перетрухнул и, приехав домой, собрал колхозников и запретил им пользоваться бороной при весеннем севе, если они не хотят прослыть вредителями. Ехавший по району секретарь райкома, к своему изумлению, увидел, что колхозники старательно сеют по вспаханному и не взбороненному полю, прямо по огромным пластам и глыбам. Председатель ему объяснил, что так советует делать знаменитый московский ученый Вильямс. Секретарю едва удалось втолковать ему, что для этого почва должна быть предварительно подготовлена осенней обработкой под зябь и всем комплексом агротехнических мероприятий, а он слышал звон, да не знает, где он. Предколхоза со вздохом облегчения согласился: «Я и сам уж вижу — что-то не то делаю!» — и весело побежал распорядиться, чтобы бороновали скорее…