Дошед до Мира и расположась там лагерем, ожидал повелений его превосходительства господина генерал майора и кавалера Тимофея Ивановича Тутолмина, коего распоряжениями велено мне следовать по ордеру его превосходительства, господина генерал майора и разных орденов кавалера Осипа Андреевича барона Игельсторома. Между тем, лишась сообщения с сим последним и не имея к кому отнестить, счел я необходимым отправить все репорты, здесь приложенные, прямо в государственную военную коллегию.
Потом, следуя наставлению его превосходительства Тимофея Ивановича Тутолмина, основанному на повелении Вашего сиятельства, потянулся я было через Николаев к Олыианам, чтобы схватиться руками с войсками бригадира Бенигсена. Авангард мой же в Николаеве занимается строением моста через Неман и, построя его, поставит твердую ногу на правом берегу реки, посунув его и разъезды вправо до Бакши, чтоб овладеть мостом через Березину и тем с деташментом подполковника Сакена иметь сообщение влево до Лепнишек, где, говорят, есть несколько польской конницы. Теперь же по слухам, дошедшим до Несвижа, что Беляк (польский генерал. — В. Л.) прибыл в Слоним с войсками, остановился я здесь до вернейшего познания о том, так как и о намерениях его впасть в границу. Продовольствие войск со стороны провианта и фуража было до сих пор от земли образом контрибуции и безобидное, но теперь, час от часа делаясь труднее, приводит меня в отчаяние»[107].
О том, что произошло у Гродно в 1794 году, мы можем прочитать в записках Л.Н. Энгельгардта: «Артиллерии капитан Сергей Алексеевич Тучков, к счастью, по первому удару в набат, вскоре ушел к своим двум ротам артиллерии, стоявшим на Погулянке, и нашел всю свою команду готовую у орудий. К нему мало-помалу стали прибегать от сказанных полков некоторые офицеры и нижние чины, и собралось их до 700 человек. Он подступил к городу и стал оный канонировать; поляки хотели было атаковать его, но видя устройство его войск, опасались. Поляки потребовали от Арсеньева (генерала, захваченного поляками в плен. — В.Л.), чтобы он приказал Тучкову остановить канонаду, но тот отказался, а принудили полковника Языкова, чтоб он от имени генерала послал таковое приказание. Тучков, получа сие предписание, отвечал, что пока генерала лично не увидит, то приказа не послушает, и требовал, чтоб ему его выдали. Но как начало рассветать, и он увидел, что польские полки собрались и вывезли из своего арсенала артиллерию, то, по малому числу своих войск, ретировался он к Гродне и прибыл туда благополучно, без малейшей потери, хотя при начале жарко был преследуем. В Гродне командовал генерал-майор князь Дмитрий Павлович Цицианов. Как человек разумный и с воинскими особливыми дарованиями, он был осторожен и содержал войска в должном порядке, и потому тотчас по дошедшей молве принял свои меры: дождавшись Тучкова, взял с Гродны контрибуцию, занял крепкую позицию и оставался там до времени»[108].
Обратим внимание читателя на то, что в 1794 году впервые пересеклись пути Цицианова и Тучкова, который в своих записках не скупится на черную краску при характеристике личности и деятельности князя. Очень вероятно, что вспыльчивый генерал чем-то обидел подчиненного ему капитана, хотя награждение Тучкова орденом Святого Георгия 4-й степени должно было оставить у будущего мемуариста самые теплые воспоминания о кампании 1794 года.
Тем временем война в Литве разгоралась. 26 апреля 1794 года произошел бой отряда под командованием полковника Деева под Полянками с большим корпусом польских войск, который насчитывал шесть полков пехоты, две бригады так называемой «народовой кавалерии» и полк татарской конницы, общей численностью около шести тысяч человек. Кроме того, к месту сражения подтянулось еще пять тысяч польских ополченцев. Несмотря на значительное преимущество противника в силах, полковник Деев одержал полную победу: повстанцы бежали в сторону Вильно, бросив шесть пушек. Обе стороны действовали с особым ожесточением: в официальном рапорте малое число пленных объяснялось тем, что «…солдаты наши так раздражены были, что не давали пардону, но и они (поляки. — В.Л.) так отчаянны были, что раненые оборонялись». Потери русских войск также были значительны: 173 убитых и 322 тяжелораненых[109].