В 1792 году Ираклий вновь обратился за помощью в Петербург, но вновь получил отказ. Грузинский посол князь Гарсеван Чавчавадзе использовал все возможности, чтобы склонить русское правительство снова направить войска в Закавказье. В конце концов такой приказ был отдан, но с трагическим опозданием. 4 сентября 1794 года Екатерина подписала распоряжение о марше в Тифлис двух батальонов, 1 октября пакет был доставлен командующему Кавказской линией генералу И.В. Гудовичу, а за три недели до того, 12 сентября, персы разорили Тифлис. Описание того, что творилось в городе, в его окрестностях и вообще повсюду, куда проникли отряды Ага-Магомет-хана, леденит кровь. Теперь уже ни у кого не мог повернуться язык, чтобы повторить слова о том, что без присутствия русских войск Грузии станет лучше.
Такое исполнение обязательств, вытекавших из протектората со стороны России, равнялось их неисполнению, и Грузия могла бы считать себя свободной от всех обязательств в отношении России. (Между прочим, на тех же основаниях Нидерланды дезавуировали договор с Германской империей, когда та не оказала им положенную помощь в войне с Испанией.) Нет ничего удивительного, что одним из первых шагов царя Георгия XII, вступившего на престол в январе 1798 года, стала отправка послов в Стамбул в поисках покровительства и в Тегеран — с признанием протектората. Посланный к персидскому правителю Баба-хану родственник Павла Дмитриевича Цицианова князь Михаил Цицианов проявил разумную инициативу: узнав, что дела Баба-хана обстоят неважно, он решил повременить с вручением «просительной» ноты. Посланного же в Турцию представителя вернули с полдороги, так как из Петербурга прибыл царевич Давид с известием о готовности императора Павла I оказать действенную помощь южному соседу.
При всем том принижать значение Георгиевского трактата было бы явной несправедливостью. Несмотря на его фактическое неисполнение, он не был дезавуирован и сохранял силу до 1801 года. Георгиевский трактат сразу повысил авторитет Ираклия II в Закавказье. Важным следствием его стало заключение договора о союзе всех христианских правителей этого региона («Иверских царей и самовладетельных князей союзный трактат», изданный в Тифлисе в 1790 году). В нем грузинские цари и владетельные князья обязались оказывать друг другу военную помощь: «Карталинии, Кахетии, Имеретин, Одиши или Мингрелии, Гурии и всея верхние и нижние Иверия обладатели, мы, будучи единородный народ, глаголящий единым языком и сыны единые Кафолитческой восточной церкви, благоумыслили водворить в отечестве нашем вожделенный мир, распространять исповедуемую в оном религию и восстановить любовь, к каковой приглашает нас христианский закон и тесный союз родства…» Царь Грузии и Кахетии обещал остальным правителям «…верховное попечение о вас и чадах ваших таковое, каковое прилично отцу попечительному»; правитель же Имеретии отвечал ему: «Обязываюсь иметь о благоденствии Вашего величества такое попечение, каковое приличествует мне, внуку Вашего величества и брату в рассуждении светлейших чад Ваших, и признаю верховную власть Вашего величества отцепопечительную». Князья Григорий Мингрельский и Симеон Гурийский также признавали верховную власть Ираклия II.[240] Но реализации договора мешало очень многое. Между Тифлисом и Кутаисом имелось немало противоречий. Еще более сложными были отношения между Имеретией и Мингрелией. Невысокая цена этого соглашения проявилась в 1795 году во время вторжения Ага-Магомет-хана: на подмогу Ираклию II пришли только имеретинцы, которые, однако, отказались сражаться с персами и вдобавок ко всему на обратном пути разграбили грузинские села[241].
241