- Массажное кресло?
- Оно самое.
- Слушайте, а тётка на рецепшене тоже врач-психиатр?
- Тоже. У нас тут даже санитары с высшим медицинским.
Ноги тихонько сжали и отпустили, сжали и отпустили. Я почувствовал, что готов остаться здесь жить. В этом кресле. И ни лечение мне не нужно, ни фотосъёмки.
- А я тут вашу жалобы читаю. Итак, вы боитесь снимать, странно, учитывая, что вы этим зарабатываете.
- Я не боюсь снимать вообще, я боюсь снимать определённым фотоаппратом.
- И вы наверняка привезли его с собой?
Я нехотя наклонился, расстегнул сумку и выложил агрегат на стол.
Паша аккуратно взял его в руки, покрутил, озадаченно хмыкнул и вернул на стол со словами.
- Никогда таких не видел. Что за марка?
- Понятия не имею, я его купил с рук на улице.
- Купили с рук? И боитесь снимать? Именно им?
- Точно!
- А почему бы вам не купить себе тогда другой?
- Пробовал. Когда снимаю другими, фотки тоже другие. Не то. А этот снимает так, что каждая фотография стоит денег.
- Так. И что вы ждёте от нас? Я вижу фобию перед конкретным фотоаппаратом, то есть вы не боитесь снимать вообще, вы боитесь снимать им. Так?
- Так.
- Ну что ж. Дело ясное, что дело тёмное, - он открыл папочку, достал из стола несколько листочков и взял в руки ручку. - Давайте рассказывайте, с чего такие страхи.
- А это что? Моё дело такое? - я кивнул на папочку.
- Да. Буквально через пару дней, когда вы сдадите все анализы, оно станет гораздо толще. А пока давайте разберёмся с вашими страхами. Итак.
И я начал рассказывать под мягкое гудение кресла. Про Ришу, про то, как я её снимаю. Он некоторое время писал, хмыкал, качал головой, потом вытащил откуда-то снизу журнал, развернул его и показал мне фотографию Риши, я даже вспомнил, где я её снимал, на показе какого-то дизайнера, который ваял одежду из металлических колец. Риша в платье-кольчуге смотрелась как богиня.
- Да, это моя фотография.
Паша журнал сложил, и мы поехали дальше по пунктам. Про съёмки, про Гарика, про фотографии каменной стены, про мои ощущения, что кто-то за мной наблюдает, когда я отдыхаю.
Управились за два часа.
- Н-да. Читается как фантастический рассказ. - Он сложил стопку листочков и скрепил их степлером. - Знаете, чем отличается фантастика от реальности?
- Чем?
- По-дороге. - Он поднялся и приглашающее подал мне руку. - Сумку оставьте здесь. Потом заберете. Сейчас в столовую, а потом я вас до номера провожу. Жить будете с нами в основном здании, вы же не против?
- Нет. Не против. А у меня в номере будет такое же кресло?
- Не такое же, попроще. Но да, будет.
Мы вышли из кабинета, и он тут же устремился одному известным ему маршрутом, мне после кресла его спринтерский забег был непривычен, пришлось приложить усилия, чтоб поспевать за этим белым халатом.
- Так вот. - Даже не оглядываясь, иду я за ним или нет, продолжил Паша. - В книгах, если что-то необычное происходит, то, как правило, сразу и спецслужбы об этом узнают, и криминалитет. В жизни все иначе. У вас происходит что-то странное, но оно выбивает вас из колеи и у вас появляются фобии. А при этом спецслужбам на вас плевать. Никто не лезет в окно с пистолетом, никто не шантажирует, никто не зовёт вас в тайгу или в пустыню на раскопки. И никто не приходит к вам, чтобы рассказать, что происходит. Вы согласны?
- Ну, почти. - Буркнул я ему в спину.
Мы вошли в небольшой зальчик, и Паша тут же устремился к накрытому на две персоны столику. В центре стояла табличка 'ТОЛЬКО ДЛЯ ВРАПЧЕЙ', но я решил, что это всё фигня, потому что в зальчике все равно никого кроме нас не было. Впрочем, рядом тут же материализовался официант, который выдал нам по листочку с меню.
- Значит так. - Паша мельком взглянул в листочек и отложил. - Вы берите, что хотите, готовят у нас нормально, чуть получше, чем в обычном общепите, у вас никаких ограничений.
- А у кого-то есть ограничения?
- Есть. Вот, например у Дамира Шарифовича. - Паша махнул рукой на дверь
В столовую вошли двое, первый был мужчина восточной внешности, невысокого роста, коротко стриженый, лет сорока с хвостиком. У него были глаза загнанного зверя. Второй был славянской внешности, крепыш лет двадцати пяти.
Дамир сел за стол и официант ему тут же принёс громадную лохань, тарелкой это было назвать трудно, каких-то варёно-тушёных овощей. Крепыш же с интересом начал рассматривать листочек.
- Э-э-э - я вдруг засмущался. А можно пару нескромных вопросов задать?
- Конечно можно, - вы, наверное, хотите спросить с чем тут люди лежат и что например у этих двоих?
- Ну да.- Я наугад ткнул в меню и буквально тут же мне принесли гороховый суп, котлеты с картошкой и салат. Паша выбрал борщ.
Помещение было маленькое 'эти двое' приступили к еде, не обращая на нас никакого внимания, но я готов был поклясться, что вольно или невольно, они услышат часть нашего разговора.
- Я вам диагнозы назвать не смогу по этическим причинам, но расскажу про проблемы. Дамир, является моим пациентом, так же как и вы. Так вот, однажды он понял, что толстеет, и решил следить за своим весом. Всё бы хорошо, но у него это превратилось в манию. Он купил весы домой, и начал взвешивался дома. До еды, после еды, до туалета, после туалета. Ну и так далее. Потом, - молодой человек умудрялся кушать и говорить одновременно, тарелки перед ним стремительно пустели, - он купил себе весы на работу. Потом купил третьи и начал таскать их с собой в чемодане. А потом он пришёл к нам.
- Вы, наверное, первым делом отобрали у него весы.
- Разумеется. И стали лечить.
- Гипнозом? Таблетками?
- Нет. Ограничили в еде и заставили заниматься спортом. По нашим прикидкам он должен был за две недели спросить столько, что проблема с весом просто сойдёт на нет. Ну, немножко аутотренинга тоже было.
- А сосед?
- Соседа зовут Иваном. Он не мой пациент. Этого мы лечим от трудоголизма и переутомления на этой почве. Пришлось отобрать у него ноутбук, два мобильных телефона и вырубить в номере телевизор. Так он теперь пробился по спорту, составляет Дамиру компанию во время тренировок.
- Жесть! А кто в основном у вас тут лечится?
- Трудно сказать. Нет основного направления. Во время бандитского передела в основном лежали с травмами головы. Во время дефолта с нервными срывами. Сейчас в основном трудоголики приезжают, чтоб мы их принудительно заставили отдохнуть. Как то так. Ваш случай своего рода уникальность. Потому что в основном как-то все приземлено у людей всё. А вы с чем-то необычным пришли.
-Ясно. - Я обвёл взглядом стены столовой. - Какая интересная керамическая плитка. Зелёные листочки, завитушки.
- Это оригинальная плитка прошлого века. Тут все практически без реставрации, само здание конечно ремонтировалось, доводилось до уровня двадцать первого века, но плитка, отделка и даже некоторая мебель остались от девятнадцатого.
- А что тут раньше было?
- Вы не поверите! Тут всегда была психушка. В девятнадцатом веке, точнее в 1873 году некий Афанасий Петрович Давыдко, миллионер и меценат, решил устроить богоугодное заведение. Место выбрал неслучайно, тут в те времена была редкая глушь, неподалёку располагался монастырь. Люди тогда были более напуганы, чем сейчас, так что больницы строились зачастую неподалёку от монастырей. Недаром говорят, 'сестра милосердия', ну или 'брат милосердия'. Афанасий Петрович помогал им деньгами, а они ему посильной помощью, которую оказывали с редким, но нынешним временам, послушанием и смирением. Сегодня попробуй нашим санитарам не дай отпуска, оплачиваемого летом! Скандал будет. А эти без отпусков и практически задаром. Да ещё молились о здоровье больных.