- Гриша, ты гонишь.
- Спокойно, дай дорасскажу. Нормальный сортир, стою отливаю, тут вдруг раз сзади появляется чел в форме почти что офицера СС и говорит, что он из полиции и просит предъявить документы. Я делаю свои дела, показываю паспорт и он у меня тут же спрашивает удостоверение журналиста. Ну, я говорю, что у меня нету, он смотри на меня как на идиота и предлагает вернуться в зал и типа, там проблема какая-то с тобой. Ну, мы вернулись. В зале никого, на сцене смущенные музыканты, ты лежишь ничком у сцены в обнимку с фотоаппаратом. Этот твой агрегат реально крылья выпустил, шевелился у тебя в руках. И над тобой второй полицейский. Они кивают на твою бандуру и спрашивают меня, не опасен ли ты. А тебя можно было хоть на части резать, ты бы не проснулся. Я говорю, что да как же ты можешь быть опасен. Ну, они тебя тогда подволокли к столику ближайшему, и мы сели обсуждать ситуацию. Надо сказать, что ни оба были порядком на взводе.
- Пьяные что ли?
- Испуганные. Тому, что над тобой стоял было страшно просто до усрачки, а мой был поспокойнее. Он сигаретку закурил и спрашивает, а как вы сюда попали. Я ему объясняю, как могу. Он головой покивал и задвинул тему, что сегодня ночь бессмертных, и хотя закон одинаков для всех, но правят-то нами бессмертные, и коль уже все они в эту ночь покинули замки, то мешать им, конечно, не следовало, и неприятности теперь будут у всех. Я киваю так головой, будто понимаю о чем он, а сам на тебя смотрю. А он мне между тем и говорит, что легенда есть о некой механической цивилизации, которую победили бессмертные в другой вселенной, но которая оставила о себе напоминания, и что он готов поклясться, что сейчас у моего друга, то есть у тебя, такой артефакт в руках. И показывает на твою игрушку. Потому говорит, вас, то есть нас, на куски не порвали, что в руках у нас явно что-то более древнее, чем те самые бессмертные, и потому, подводит он вою мысль, вам, то есть нам, нужно делать ноги.
И ты знаешь, это была верная мысль. Они взяли тебя под руки и мы погнали на выход. Там они меня спрашивают, где машина, я говорю, мол, нету, а они тогда говорят, грузи его в тележку и вези. Я спрашиваю, куда, Они в ответ, куда хочешь, только подальше отсюда. Ну, я реально беру за 10 рублей телегу, поднимаю тебя, и ты одним махом облевываешь меня с верху до низу. Пока я там исходил грязными ругательствами тот, что над тобой стоял, сбегал внутрь, расхерачил из пистолета витрину, ну это он так говорит, и притащил мне оттуда некий комплект белья и золотистый халат. Я спрашиваю, мол, может, на своей машине подкинете? Тут, тот, что поиспуганнней, как взбеленился. Сразу, говорит, видно, что не местные. Сейчас такая ночь, что человеческие законы не властны над нами. Нынче правит нечисть, а они на посту, и уйти не смогут, да и вообще, они как бы тоже жить котят. И понял я, что нужно реально сваливать и побыстрее. Погрузил я тебя в телегу и бегом. И прикинь, на улице ни одной машины. И вот я везу тебя и понимаю, что что-то не так. Местность вроде та, а вроде не та. И тогда я начал снимать все подряд. Помнишь, как мы катились с МКАДа, там справа психушка вроде стоит, я там справу брал и церковь. Так вот не было там ничего такого, а была громадная скала, а на ней замок. Он исчез в тот момент, когда меня схватили эти, что нашу телегу обогнали, а ты сфотографировал меня. Я готов поклясться, что в тот момент, когда ты нажимал на кнопку, чьи-то клыки вцепились мне в ляжку, причем крепко так. Но не успели прокусить джинсы. А другой клыками поцарапал мне шею.
- Офигеть.
- Ты дальше слушай. Ты сфотографировал меня и отрубился. Я, значит, ловлю такси, это было нетрудно в таком балахоне, сажусь в него, мы кладем тебя на заднее сидение и мы мчим в клуб.
- Белый носорог.
- О. Ты это помнишь.
- Не, тетка рассказала.
- Хорошо. Слушай. Мы вваливаемся в клуб, и я понимаю, что я чувствую себя как-то очень странно. Ощущение, что вот если кусок мяса не сожру срочно, то умру на фиг. У них там ванна с джакузи, я загрузил тебя туда. Сам залез и Кузькин, кореш мой давний, погнал кого-то за врачами и за священником.
- Эта подруга, - я кивнул на экран монитора, - сказал, что он сам побежал.
- Может и сам. У нас с тобой вид был абсолютно безумный. Там, конечно, всякое видели, но, к с частью, все всё восприняли серьезно. Сначала примчались врачи и попытались откачать тебя. Но ты был абсолютно невменяем. Пускал пузыри, мычал. Я думал ты такой останешься до конца жизни. Абсолютно безумная хрень. Потом привели батюшку и он начал откачивать меня. Посадил меня в джакузи и давай крестить воду и чего-то там читать. Он читает, а у меня судороги по всему телу от его молитв, но я молчу и терплю. А ты на полу валяешься и пузыри пускаешь. Потом вдруг у меня резко отпустило и я сказал, что все прошло. Так оно и было. Жажда мяса пропала, появилось желание выпить. Я, значит, попросил налить и вышел к Кузьмину, пообщаться на тему, что делать с тобой. Мы с ним, значит, обсуждаем, спустились на первый этаж, я вызываю такси, приезжает машина, и я собираюсь идти за тобой. И вдруг мимо меня резва так проходишь ты, уже одетый в новую одежду, которую нам привезли, с двумя фотоаппаратами на груди, подходишь к этой девахе, заявляешь ей, что она тебе нужна, хватаешь руку и уводишь на улицу. Садишься в такси, которое я вызвал нам обоим, и отчаливаешь.
- Охренеть!
*
Пустая квартира встретила молчанием. Только где-то за стеной тихо вещал телевизор. Я устало уселся на кровать, не выпуская из рук фотоаппарат. Гарик закрыл за нами дверь и начал чем-то громыхать на кухне. Я так устал, что мне даже было неинтересно, чем у меня доме занимается человек, который здесь никогда не жил.
Через пару минут он появился на пороге комнаты.
- Там у тебя есть пельмени и скотч. Пельмени я могу сварить, а скотча хочу налить.
- Есть не хочу. Скотча на двоих сделай, только мне на самое дно.
- Ага!
Виски я выпил, не чувствуя вкуса. Гарик посмотрел на меня понимающим взглядом и предложил принести в комнату всю бутылку.
- Не надо, все равно не поможет.
- Да ладно тебе, чего ты мучаешься? В чём проблема то?
- Зачем она это делает?
Бородач сел рядом со мной на кровать, стакан он держал двумя руками.
- Ну, во-первых, она знает, что она тебе нравится, а значит, тебе можно доверять. Я очень хорошо запомнил твои глаза, когда ты в первый раз её увидел.
- Говорят от любви до ненависти один шаг.
- Он бывает очень долгим. А из тебя надо выжать все до последней капли.
- Думаешь, она догадывается?
- Ну она ж не клиническая дура, хоть и красивая баба. Кто ты без своего цифровика? В лучшем случае средней руки фотограф, в худшем - монтажник лифтов. А кто она? Да никто. В лучшем случае дипломированный специалист, психолог. Знаешь сколько сейчас психологов? Это ж дешевое образование, экономисты, психологи, юристы. Все что нужно для такого обучения, это книги, помещения и преподаватель. А в худшем - стриптизёрша. И она предпочитает худший вариант. Не так ли? Но ты, именно ты, делаешь её дорогой, высокооплачиваемой фотомоделью. - Он залпом выпил виски. - Ух! Хорошая штука. У вас такой тандем получился. Это, во-вторых. Хоть раз было так, чтобы твои снимки не брали?