- Это сконструированный фантом. Нейтрон в оргстекле ведет себя примерно так же, как в организме. Хоть мы состоим из воды, но взаимодействие нейтрона с углеродом и кислородом подобно. Для измерения спектра в фантоме мы собираемся использовать индиевые фольги. Индий-115 резонансно поглощает нейтрон с энергией 1,45 эВ и становится индием-116, причём может оказаться как в основном состоянии, так и в двух возбуждённых. Есть теоретически посчитанные вероятности нахождения индия-116 в этих состояниях. И есть приписка: экспериментальные данные столь противоречивы, что невозможно ничего сказать наверняка. Поэтому если займемся индием, то сможем внести лепту и в ядерную физику. Зачем нам это надо? Просто первое возбужденное состояние характеризуется периодом полураспада 54 минуты. Если мы измерим эту активность и будем знать вероятность, то определим плотность потока 1,45 эВ нейтронов в точке расположения индиевой фольги. А вместе с другими видами фольги (золотой, серебряной, медной и т.п.) – восстановим спектр.
- Можно ли уже сейчас проводить эксперименты на животных?
- Можно.
- А требуется ли для этого специальное разрешение?
- Не знаю. Именно поэтому мы хотим, чтобы появились люди, которые знают, как это делать. Но мы хотим начать с клеток, потренироваться. Некоторые будем просто подставлять, некоторые напичкаем борфиниланилом и посмотрим, как они себя будут вести.
- А вы делаете временные прогнозы – когда будут существенные продвижения в работе?
- Когда мы начинали, мы всегда ставили себе какие-то сроки, но академик Л.М. Барков советовал не забывать умножать их на π. Так и сейчас: непонятно, зачем этот срок называть. С точки зрения физики мы сможем обеспечить нейтронный пучок, но нужно, чтобы медики включились в работу. Проводить терапию можно будет только тогда, когда будут ответственные люди со стороны медиков.
- Вариант – не делать из этой методики идола и попробовать давать такую дозу, которая точно не будет убийственной и не будет лечебной сама по себе, а будет дополнением к чему-то либо: к хирургии, к гамма-облучению. Надо плавно входить в методику. Кризис БНЗТ состоит в том, что уже лет пять назад закрыли все реакторы. Сейчас в Киото создают ускорительный источник нейтронов, который, как и в ускорительной части, так и в мишенной, хуже, чем наш. Но они точно его сделают, и он у них заработает. Возможно, у нас установится контакт, и мы им сделаем мишень, это и нам будет интересно, и им.
- Расскажите, пожалуйста, о приложении установки, которое позволяет распознавать взрывчатку и наркотики!
- Выяснилось, что помимо нейтронозахватной терапии есть ещё и другое приложение нашей установки, не менее актуальное. Если протонный пучок с энергией 1,75 МэВ сбрасывать на мишень из углерода-13, то будут испускаться гамма-кванты с энергией более 9 МэВ. Причём из-за эффекта Допплера гамма-кванты, летящие вперед, имеют большую энергию, чем летящие назад. А вот те гамма-кванты, которые вылетают под углом 80 градусов, имеют энергию 9,172 МэВ и очень эффективно поглощаются азотом. Поэтому мы здесь также развиваем методику резонансного поглощения монохроматических гамма-квантов для обнаружения взрывчатых и наркотических веществ, а также меламина в продуктах питания. Мы можем делать приборы по оперативному обнаружению этих веществ в багаже или контейнерах.
Когда бушевал мировой финансовый кризис, в апреле 2009 года Барак Обама на собрании американской Академии наук сказал, что надо что-то менять, создавать новые рабочие места, развивать новые методики и технологии. И дал науке антикризисную прибавку в 11 миллиардов долларов. Вслед за ним французский президент сказал примерно те же слова и произвел те же действия. А наши президент и премьер-министр хоть и говорят о поддержке науки, но деньги вложили в банки, а бюджет РАН два года подряд сокращают по 15 процентов. Реальное отношение властных структур к отечественной фундаментальной науке откровенно пренебрежительное, а зачастую и вредительское. И потому Профсоюз РАН требует отправить министра А. А. Фурсенко в отставку. Разрушить Академию наук можно, но я не уверен, что фундаментальную науку можно будет делать в университетах. Я сам преподаю в Новосибирском государственном и ответственно могу сказать, что это большая разница – наука в университете и наука в Академии.