Стоп. Прежде чем тратиться, нужно разобраться, что меня к тому толкает.
Зачем люди занимаются фотосъёмкой? Подозреваю, что фотография в жизни обыкновенного человека заняла то место, какое занимала в дохристианскую пору магия. Помните? Изображали на стенах антилоп, копья, пронзающие добычу, и тем обеспечивали удачную охоту. С помощью магии (и фотографии) человек фиксирует реальность, познает её, моделирует и, в меру сил и умения, преобразует. Семейная хроника — да! Ребёнок, щенок, каникулы в Париже — это всё очень здорово, но, войдя во вкус, человек начинает фотографировать и остальной мир. За пределами непосредственно себя. Окрестности. Людей. И получается как-то не очень. Посмотрите на снимки в сети. Красота! Чудо! Закаты в полнеба, бескрайние океаны, алые паруса, снежные вершины, сияющие города… А на собственных фото — хорошо если площадь Красная видна. А если не видна? Если на фото гигабайт за гигабайтом дороги в ухабах, панельные пятиэтажки, дворы неглиже, сор, грязь, потёки мочи — одним словом, нищета?
Легко сказать «благородная нищета», а вот попробуй показать благородную нищету. Разруху, неуют, злобу, уныние, отчаяние, тупое равнодушие, жалость к себе показать легко, а с благородством — туго. Идти по стопам критического реализма, демонстрировать жизнь во всей её неприглядности? А кому, собственно говоря, демонстрировать? Кому это нужно? За демонстрации нынче не хвалят. И без того всякий видит и валяющихся на асфальте бомжей, то ли пьяных, то ли мёртвых, и сизый от выхлопных газов воздух, и крыс, шмыгающих по двору. Как же так получается: у одних на снимках — кущи небесные и красавцы с красавицами, а у меня, как ни бьюсь, одни трущобы и утомлённые, поношенные лица? Наверное, я плохо фотографирую. Разве можно хорошо фотографировать аппаратом, который презрительно называют «мыльницей»? А вот если я куплю аппарат дорогой, со светлым объективом, с большой матрицей, то качество снимков сразу улучшится. Нет, я не просто куплю, я и учебник прочитаю, и на дистанционные курсы креативных фотографов запишусь.
Ведь и петух из кучи навоза жемчужные зерна достаёт, неужто я глупее петуха? Или мало вокруг навоза? И поэты, большие поэты, прямо признаются, что великие стихи растут из сора и дряни! Если у волшебников есть волшебные палочки, то у фотографа имеются фотокамеры. Палочка палочке рознь — и камера камере тоже. И когда я с помощью хорошей камеры научусь делать красивые фотографии (начав со щеночков и цветочков, но имея целью украшение родной Гвазды в целом), то и реальность подтянется и станет соответствовать. Тем самым я изменю мир. Ведь и писатели, и художники, и изобретатели в душе тоже хотят преображения мира, но роман писать долго, а фотографировать — навёл да кнопку нажал. И в Сеть. Тут же какой-нибудь житель Сиднея или Монако, глядя на мои фотографии, порадуется и за меня, и за всех моих земляков. А вдруг выйдет ещё проще: загляну в видоискатель дорогой камеры — и передо мной во всей материальной красе предстанут Килиманджаро, Монмартр и фьорд Сёгне?
Правда, реальность запросто не сдастся, ведь и сейчас она по мере возможностей портит мои снимки, а возможностей у неё много.
Вот когда новый фотик куплю, ужо тогда поборемся!
Айтишникам о деньгах: сколько вы стоите, ребята, или 10 принципов адекватной самооценки стартапа
Сергей Голубицкий
Опубликовано 11 июля 2013
Сегодня день моего рождения. Пишу 561-ую статью в «Компьютерре-онлайн». Всё путем — как всегда, работаем! :)
Подобрал для праздничного дня замечательную тему — критерии финансовой оценки деловых инициатив. Меня всегда вдохновляло ценообразование стартапов: из какого пальца высасывается уверенность о том, что то или иное бизнес-начинание стоит 100 тысяч долларов? Миллион? 5 миллионов? Как люди оценивают себя?
Вопрос адекватной оценки стартапа обладает ключевым приоритетом: от того, как распределить финансовое и долевое участие, зависит, без преувеличения, будущее всего предприятия! Сложность заключается в том, что в условиях отсутствия чётких критериев оценки стартап в большинстве случаев неадекватно себя позиционирует перед потенциальными инвесторами — либо называя какую-то невменяемую цифру, от которой потенциальный венчурный человек падает под стол, либо уступая инициативу и наивно предлагая финансовому ангелу самому оценить бизнес и назвать цену.
Оба подхода совершенно бесперспективны и губительны для стартапа. Хотя бы потому, что режут будущее на корню. Приятно, конечно, верить не только в гениальность собственных идей, но и в менеджерские таланты, однако нужно трезво смотреть правде в глаза: success stories из 90-х (хотя бы вроде той, где Дмитрий и Лена Мендрелюк, сидя на кухне, верстали первые номера газеты, которой было суждено через несколько лет превратиться в издательский дом, культовый для отечественных ИТ), сегодня никогда не повторятся. По простой причине: период первоначального накопления капиталов и становления рынка случается раз в несколько поколений, а зачастую и того реже. Поезд ушел, и в наше время на каждый «гениальный» и «уникальный» деловой проект приходится за углом (даже не в соседнем городе, а на соседней улице) по десятку альтернатив. Ничуть не менее гениальных и уникальных.