Отдельные посетители «Объединённой выставки передовых технологий» отмечали, что если при обычном взгляде на экран изображение выглядит чётким и насыщенным, то периферийным зрением они иногда фиксируют красно-синие всполохи. На вопрос журналиста издания PC World об этом явлении ответил заместитель генерального директора нового центра развития компании Sharp Акира Имаи:
Мы знаем об этом недостатке и считаем его простительным для прототипа. Разработчики постараются полностью устранить его в серийно выпускаемых дисплеях.
Вероятно, для этого будет достаточно просто повысить частоту подсветки и скорость работы затворов.
Сотрудничество с Qualcomm началось летом этого года. Американская компания дважды инвестировала в развитие MEMS-дисплеев Sharp по $60 млн.
Фирма Sharp известна в том числе как один из пионеров в использовании жидкокристаллических дисплеев на потребительском рынке. В 1973 году она выпустила первый микрокалькулятор с ЖК-экраном. Сегодня в стратегии развития компании MEMS-дисплеи указываются как промежуточный этап на пути к созданию более совершенных экранов по технологии IGZO.
Название IGZO указывает на использование оксидов индия, галлия и цинка в качестве полупроводникового материала для изготовления прозрачных тонкоплёночных транзисторов. Они считаются совершеннее существующих из-за более высокой подвижности электронов. Это свойство позволит добиться создания пикселей с уменьшенными размерами и временем отклика.
Технология IGZO-TFT была разработана десять лет назад группой профессора Хидео Хосоно в Токийском технологическом институте при поддержке Агентства по науке и технике Японии. Первоначально предложенная кристаллическая модификация была заменена в 2004 году аморфной. С ней подвижность электронов активного слоя жидкокристаллических дисплеев повысилась в 40–50 раз по сравнению с аморфным кремнием.
Развитием концепции IGZO-TFT долгое время занималось подразделение Hitachi displays. Три года назад его сотрудники представили на CEATEC 2010 свой прототип такого дисплея с разрешением 730×920. Затем технология была лицензирована для использования компанией Sharp в 2011 году. В настоящее время она оценивается как одна из самых перспективных для развития производства дисплеев любого назначения, включая классические TFT-матрицы и OLED-модули.
Крадите, оплачено! Почему мы получаем данные с марсохода Curiosity последними?
Евгений Золотов
Опубликовано 01 октября 2013
В мире науки едва ли найдётся другой эксперимент, сравнимый по величине с экспедицией марсохода Curiosity. Эта «лаборатория на колёсах» работает в интереснейшем районе Красной планеты уже год — и равных ей по функционалу, важности и потенциалу поставленных задач, интересу общественности попросту нет. Но больше того: Curiosity лично мне представлялся и уникальным примером научного интернационала: к его постройке приложили руку учёные из разных стран — и результаты, которые сейчас получает NASA, эксплуатирующее ровер, по праву принадлежат всем нам (да-да, в том числе и нам, россиянам; мы тоже внесли свой вклад, но об этом позже). Однако случившееся в последние дни бросило тень на этот чистый образ. В проекте оказались замешаны деньги, личные и национальные интересы, и сейчас вокруг него разрастается скандал, сопоставимый с тем, что гремел минувшей зимой вокруг недоброй памяти Аарона Шварца.
В скандале этом, не считая самого вездехода, три действующих лица. Первое — Национальное управление по воздухоплаванию и исследованию космического пространства, NASA. Оно посадило Curiosity (так именуют вездеход; полное официальное название проекта — Mars Science Laboratory, MSL) на Красную планету и теперь руками сотрудников MSL Science Team принимает поток информации от ровера (если забыли, как это было, вот эмоциональный отчёт о посадке: «какие-нибудькогда-токогда-тоЗачем Америке Марс? И нужен ли он нам?»). Среди последних результатов — неожиданно высокое содержание воды (2% от массы) в марсианском песке: если я правильно перевёл из имперских единиц в метрические, нагрев кубометр грунта, можно получить почти 27 литров воды. Находка эта, конечно, не так впечатляет, как окаменелости, бывшие живыми, но практически она даже более значима, ведь теперь одной серьёзной проблемой для марсианских поселенцев будет меньше. Да и для терраформирования Марса, если до него дойдёт, это столь же важно.