Президент играл в тишине до тех пор, пока легким паттом[4] не закатил мяч в лунку, уложившись в нужное количество ударов. Только тогда он позволил себе расслабиться и передал паттер[5] Салазару.
– Что скажешь, Реджи, с чем бы нам стоило разобраться на Капитолийском холме?
– Слишком много черных муравьев, – широко усмехнулся Салазар.
– Каких черных муравьев?
– Таких, которые носят черные костюмы и ведут себя как полные идиоты. Только и могут, что бумажки перебирать и языками трепать. Я бы вообще издал такой закон, который запретил бы им собираться вместе чаще чем раз в год. Хоть проблем меньше было бы.
Президент рассмеялся.
– Думаю, примерно двести миллионов избирателей согласились бы с тобой.
Они двинулись дальше; впереди на почтительном расстоянии ехали два агента секретной службы на гольф-каре, и еще примерно с десяток агентов бродило по всему полю. Шутливые беседы продолжались, игра у президента явно задалась. Вскоре он закатил мяч в девятую лунку, увеличив счет до тридцати девяти. Он решил отпраздновать этот небольшой триумф.
– Давай устроим перерывчик перед тем, как пройдем оставшуюся половину. Я не прочь отметить такое событие бутылочкой пива. Ты со мной?
– Нет, спасибо, сэр. Я пока счищу с клюшек грязь и траву.
Президент протянул ему паттер.
– Дело твое. Но я настаиваю, чтоб ты выпил со мной, когда мы закончим игру, после восемнадцатой лунки.
На лице мужчины засияла улыбка.
– Почту за честь, господин президент, – откликнулся он и побежал к домику кедди.
Двадцать минут спустя, переговорив по телефону с одним из депутатов конгресса и осушив бутылочку «Курса», президент вышел из клуба и вернулся к Салазару. Тот сидел в гольф-каре на десятом поле, низко надвинув на глаза свою соломенную шляпу. Его руки покоились на руле, теперь на них были кожаные рабочие перчатки.
– Ну что, давай посмотрим, смогу ли я выбить восемьдесят очков, – сказал президент, его глаза блестели в предвкушении хорошей игры.
Салазар ничего не ответил, молча повернув руль.
Президент взял клюшку и с недоумением осмотрел ее.
– Но следующая лунка короткая. Тебе не кажется, что деревянная клюшка номер три сюда больше подходит?
Соломенная шляпа так и не поднялась, скрывая лицо Салазара, когда он молча покачал головой.
– Ну, тебе лучше знать, – согласился президент.
Он подошел к мячу, взял клюшку поудобнее, отвел руки за спину, начиная размах, и элегантно ударил, но под конец удара движение получилось смазанным. Мяч пролетел высоко над фервеем и приземлился на значительном расстоянии от грина.
Озадаченный и раздосадованный, президент поднял подставку для мяча и забрался на сиденье гольф-кара.
– Я впервые вижу, чтобы ты ошибся с выбором клюшки.
Кедди ничего не ответил. Он нажал на педаль и направил гольф-кар к десятому грину. На половине пути по фервею он протянул руку и положил на приборную панель перед президентом маленький пакет.
– Принес с собой закуску, чтобы не проголодаться? – добродушно пошутил президент.
– Нет, сэр, это взрывчатка.
Глава государства раздраженно нахмурил брови:
– Не смешно, Реджи…
Слова застряли у него в горле, когда соломенная шляпа приподнялась, открыв лицо, и он осознал, что смотрит прямо в темносиние глаза незнакомого человека.
– Пожалуйста, опустите руки, – спокойно начал незнакомец. – Я прекрасно знаю, какие сигналы вы подаете охране в случае опасности.
Президент будто одеревенел на сиденье, он не мог поверить в происходящее. Зато поймал себя на мысли, что любопытство терзает его больше, чем страх. У него не находилось слов, чтобы заговорить первым, и он все никак не мог оторвать глаз от пакета.
– Как глупо, – наконец выдавил глава государства. – Вы даже не успеете порадоваться моей смерти.
– Это не убийство. Вы не пострадаете, если будете делать то, что я скажу. Договорились?
– У вас хорошая выдержка, мистер.
Незнакомец пропустил его слова мимо ушей и продолжил говорить тоном школьного учителя, зачитывающего классу правила поведения:
– Перед вами бомба осколочного типа, если она взорвется, то изрешетит плоть вместе с костями на расстоянии до двадцати метров. Не пытайтесь предупредить телохранителей, у меня на запястье закреплен электронный детонатор, и я не премину им воспользоваться. Будьте благоразумны и продолжайте игру, будто ничего особенного не произошло.