— Что это? — спросил Дольф.
— То, что осталось от ее креста.
— Не может быть. — Дольф затряс головой.
Из черной золы блеснул кусок оплавленного серебра.
— Это ее крест, Дольф. Он вплавился ей в грудь и поджег одежду. Чего я не понимаю, почему вампир сохранил контакт с горящим металлом. Он должен быть обожжен не меньше, чем она, но его здесь нет.
— Объясни это, — сказал он.
— Анималистические вампиры похожи в этом на наркоманов. Они не чувствуют боли. Я думаю, вампир прижал ее к груди, крест его коснулся и запылал, а он не отодвинулся и раздирал ее, пока они оба горели. Любой нормальный вампир для нее опасности не представлял бы.
— Значит, этого кресты остановить не могут, — сказал он.
— Очевидно, нет, — подтвердила я, глядя на кусок металла.
Четверо в форме поглядывали в полутемный коридор несколько нервно. Я тоже. Они не договаривались, что кресты работать не будут. Я тоже. О нечувствительности к боли упоминалось в беглой сноске одной статьи. И никто не додумался до следствия, что в этом случае крест тебя не защитит. Если выживу, придется черкнуть заметку в «Вампир куотерли». Крест, вплавленный в тело, — ну и ну!
Дольф встал.
— Всем держаться вместе.
— Кресты не действуют, — сказал один из тех, что в форме. — Надо вернуться и ждать спецсилы!
Дольф на него только мельком глянул:
— Можешь вернуться, если хочешь. — И посмотрел на мертвую женщину. — Дальше только добровольцы. Остальные возвращайтесь и ждите спецов.
Высокий кивнул и тронул за плечо своего напарника. Тот тяжело сглотнул, кинул взгляд на Дольфа, потом на обгорелое скрюченное тело. И позволил своему напарнику повести себя назад по коридору. Назад в безопасность и прочь от безумия. Хорошо бы и нам туда же, но мы не могли дать ускользнуть кому-то вроде этой твари. Даже не имей мы распоряжения на ликвидацию, мы бы лучше ее убили, чем рисковали выпустить наружу.
— А ты с новичком? — спросил Дольф у чернокожего.
— Я от монстров в жизни не бегал. А он вполне может пойти с остальными.
Блондинчик затряс головой, держа пистолет в сведенной от напряжения руке.
— Я остаюсь.
Чернокожий улыбнулся, и эта улыбка сказала больше слов. Этот парень сделал выбор мужчины. Или человека? Как бы там ни было, он остался.
— Еще один поворот, и мы увидим хранилище, — сказала я.
Дольф посмотрел на последний угол. Потом его глаза встретились с моими, и я пожала плечами. Что будет там, за углом, — я не знала. Этот вампир выделывал вещи, которые я назвала бы невозможными. Правила игры поменялись, и не в нашу пользу.
У дальней от угла стены я задержалась. Прижавшись спиной к стене, я медленно скользнула за угол. Передо мной был короткий прямой коридор. Посреди пола лежал револьвер. Оружие второй охранницы? Может быть. В левой стене должна была быть большая стальная дверь с висящими крестами. Только сталь была выплеснута наружу перекрученным серебристым хаосом. Значит, они все же поместили тело в хранилище. Не по моей вине погибли охранники. Им ничего не должно было грозить.
Все было неподвижно. Света в хранилище не было. Только взорванная тьма. Если в этой комнате ждал вампир, мне он был не виден. Конечно, я не подходила слишком близко. Близко — это казалось не очень удачной идеей.
— Чисто, насколько я могу судить.
— Мне не кажется, что ты в этом уверена, — сказал Дольф.
— Я и не уверена, — согласилась я. — Выгляни за угол и посмотри, что осталось от хранилища.
Он не выглянул, он обошел и посмотрел. И вроде как присвистнул. Зебровски же сказал:
— …твою мать.
— Именно, — кивнула я.
— Он там, внутри? — спросил Дольф.
— Так я думаю.
— Ты наш эксперт. Почему в твоем голосе нет уверенности? — настаивал Дольф.
— Спроси ты меня раньше, может ли вампир пропахать пятифутовую стальную с серебром стену, да еще увешанную крестами, я бы тебе ответила: никогда и ни за что. — Я таращилась в черную дыру. — Но вот сам видишь.
— Это значит, что ты не больше нас понимаешь, что случилось? — спросил Зебровски.
— Ага.
— Значит, мы в дерьме по уши, — сказал он.
К сожалению, он был прав.
18
Перед нами зияло хранилище. Черная дыра, за которой ждет сумасшедший вампир. Как раз моя любимая работа. А то как же.
— Теперь впереди пойду я, — сказал Дольф. У него в руках был револьвер второй охранницы. Собственный пистолет он спрятал. У него теперь серебряные пули, и он пойдет первым. Дольф мужик правильный. Он никогда своих людей не пошлет туда, куда не пошел бы сам. Жаль, что Берт не такой. Тот скорее пообещает тебе принести в жертву своего первенца, чем поинтересуется, как тебе работается.
У зияющей дыры в хранилище Дольф замешкался. Темнота была плотной, хоть ножом режь. Абсолютная темнота пещеры. Такая, что можно коснуться пальцем глаза раньше, чем моргнешь.
Он махнул нам пистолетом, чтобы мы шли за ним, а сам пошел во тьму, дальше по коридору. Кровавые следы входили во тьму и выходили обратно. Потом шли по коридору и за угол. Эти углы мне уже надоели.
Мы с Зебровски встали у него по бокам. У меня сводило от напряжения шею и плечи. Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула. Лучше. Видите? У меня даже рука не дрожит.
Дольф не перекатывался по полу, чтобы пройти за угол. Он просто обошел его спиной к стене и держа пистолет двумя руками, готовый к опасности.
— Не стреляйте, я не мертвец, — послышался голос.
Голос этот был мне знаком.
— Это Джон Берк. Он со мной.
Дольф обернулся на меня:
— Я его помню.
Я пожала плечами: лучше перебдеть, чем недобдеть. Ясно, что Дольф случайно Джона не подстрелил бы, но сзади два копа, которых я вообще не знаю. Когда дело доходит до перестрелки, лучше перестраховаться. Это правило способствует выживанию.
Джон был высокий, худой и темнолицый. Короткие волосы абсолютно черные с широкой белой полосой спереди. Удивительное сочетание. Он всегда был красив, но теперь, когда сбрил бороду, стал меньше похож на голливудского негодяя и больше — на главного героя. Высокий, смуглый, красивый и знает, как убивать вампиров. Чего еще желать? Многого; но это уже другая история.
Улыбаясь, из-за угла вышел Джон. У него в руке был пистолет, и еще лучше — с ним был набор для охоты на вампиров.
— Я поехал вперед убедиться, что вампир не вырвется, пока вы в пути.
— Спасибо, Джон, — сказала я.
Он пожал плечами:
— Защищаю общественное благоденствие, только и всего.
Тут уж настала моя очередь пожать плечами:
— Тебе виднее.
— Где вампир? — спросил Дольф.
— Я его как раз выслеживал, — сказал Джон.
— Как? — спросила я.
— Босые кровавые следы.
Босые. О Господи! Труп был босой, а Джон нет. Я повернулась к хранилищу. Слишком поздно, слишком медленно, слишком плохо, черт меня возьми.
Вампир вылетел из тьмы слишком быстро, чтобы его можно было увидеть. Вихрь, который вмазался в новичка, припечатав его к стене. Он заорал, прижимая пистолет к груди вампира. Выстрелы прогремели в коридоре, отдаваясь эхом среди труб. Пули вылетели из спины вампира, будто пронзили туман. Магия.
Я бросилась вперед, стараясь прицелиться так, чтобы не задеть новичка. Он орал непрерывно, на одной ноте. Теплым дождем хлестнула кровь. Я выстрелила в голову чудовища, но оно двигалось, и двигалось невероятно быстро, отбросив человека к другой стене и терзая его. Было полно суеты и крика, но все это казалось далеким, замедленным. Все это наверняка длилось только несколько мгновений. И достаточно близко из всех, у кого были серебряные пули, была только я. Я шагнула вперед, навалившись телом на вампира, и приставила пистолет к его затылку. Ни один нормальный вампир мне бы такого сделать не дал. Я спустила курок, но вампир резко повернулся, подняв человека и бросив его на меня. Пуля ушла в сторону, и мы все упали на пол. На секунду у меня отшибло дыхание от веса двух взрослых мужчин, навалившихся мне на грудь. Новичок лежал на мне, вопя, истекая кровью, умирая.