Образовалась пауза, в которой кто-то из операторов отчетливо сказал:
– Сектор Тета. Угроза прорыва магистрального трубопровода, вероятность семьдесят процентов. Автоматика работает в штатном режиме. Техников прошу проконтролировать и доложить.
– Не будем мешать им, – сказал Париж и повел их к лифту. Рик не сводил с него глаз.
– Председатель, я не…
– Дорогой Рик Омикрон. – Париж впервые повысил голос. – За последние сутки вашего пребывания здесь ты ни разу не поинтересовался тем, чем задался бы любой нормальный человек на твоем месте. Милая Майя вежлива, потому что отводит тебе ведущую роль, иначе она бы давно спросила, откуда я знаю ваши имена, почему я, собственно, зовусь Председателем и где председательствую.
Они вошли в лифт, и, ни на секунду не замолкая, Париж нажал на кнопку.
– Этот вопрос напрямую связан с другим, который так тебя мучит. И если тебе трудно свести воедино все факты, то кое-какая наглядная демонстрация, надеюсь, тебе поможет. Пока мы спускаемся в зал совещаний, отвечу на не заданный вопрос. Я – Председатель Правительства Термополиса – вероятно, последнего государства на Земле. Наше маленькое общество сумело не просто выжить в хаосе забвения, оно сохранило свои знания и культуру предков, чтобы пронести их сквозь темное настоящее в светлое будущее. И в этом заслуга Правительства, которое создало на руинах прошлого новую систему контроля, позволившую нам сохранить остатки человечества, – он сжал руку в кулак, – вместе.
Лифт быстро доставил их в очередную просторную комнату – холл, предварявший круглый зал с такой же формы столом, за которым сидели люди. Париж не повел их туда; они последовали по коридору вокруг зала и поднялись на небольшое возвышение, выводившее на балкончик. С него можно было увидеть всех сидевших сверху и гораздо ближе.
Рик посмотрел туда и вцепился руками в парапет.
Их было семь человек. Один сидел поодаль, как бы подчеркивая свое отличие от остальных людей, которые перебрасывались между собой короткими фразами. Он был одет в белое, и, кажется, Рик видел его в свите Парижа. Другие участники беседы кого-то ожидали и явно коротали время. Здесь был очень толстый приземистый человек с глазами навыкате и мощными плечами, из которых торчали руки-столбы. По правую сторону от него восседал мужчина в серой хламиде с выцветшими волосами и выражением озабоченности на вытянутом лице. Следующим за ним оказался маленький человечек в зеленых мешковатых одеждах и с длинной гривой волос до плеч, он возбужденно жестикулировал и подпрыгивал в кресле. Далее сидела женщина в желтом, закрытом по шею и облегавшем тело костюме. Она почти не участвовала в беседе. А дальше – Рик не мог не узнать этих людей – развалился в кресле Смотритель Крез, беззаботно болтавший о чем-то с наставником Аркадием.
Рядом охнула Майя. Кажется, она тоже разглядела знакомое лицо.
– Хранитель Виктория, – сказала девушка упавшим голосом. – Она возглавляет Орден.
– Чудесная женщина, – отрекомендовал Париж. – Умная, тактичная, осторожная. Работать с ней одно удовольствие.
Рик и Майя посмотрели на него.
– Раньше их было десять. Не считая нашего Председателя и секретаря. Но со временем Совет стал сокращаться. Лямбда вымерли, Йота ассимилировались с Дзета, Ню и Кси поубивали друг друга в набегах – мы не смогли решить вопрос вовремя.
Молодые люди не могли ничего сказать. Все, что они могли, – слушать.
– Совет собирается по требованию Правительства каждый раз, когда мы находим ситуацию достаточно серьезной. Признаться, таких случаев за последние годы было крайне мало. Раньше Совет не созывался десятилетиями, но вот уже который день Термополис гудит как растревоженный улей. Сегодня мы будем говорить о восстании Корнеллиуса в секторе Сигма и Тау. Вам что-нибудь известно об этом?
– Мы как раз убежали оттуда в момент нападения мутантов из пространства между эонами.
– Вам повезло. Говорят, людей там бросают прямо в плавильные печи. У Корнеллиуса много сторонников. Этот человек неуправляем. Вероятно, это по его вине запущен ускоритель частиц. Нам он нужен живым. – Париж растирал свои широкие белые ладони. – Рик Омикрон, теперь ты понимаешь, что все мы объединены?
– Странно, что понадобилось пройти половину Пространства и услышать это лично от вас.
Париж сморщился:
– Твоя правда. Но иначе нельзя.
– Почему?
– Наивный вопрос. Вы еще слишком молоды, поэтому пока вам трудно понять некоторые вещи.
– Какие? Что людей надо держать в секторах как овец в загоне? – Рик начинал заводиться. Ему надоело надушенное розовое лицо Парижа.