Выпало так, что вожаки слонов и носорогов одновременно подошли к водопою. Хоботные, привыкшие к тому, что все, всегда и везде уступают им дорогу, невозмутимо следовали вперёд. Но беда была в том, что носороги, во-первых, мягко говоря, не отличались умом, во-вторых, их вожак плохо знал слонов, в-третьих, терзаемый жаждой, он был раздражён. Увидев, что слоны спокойно и хладнокровно хотят занять на водопое лучшие места, вожак носорогов шумно засопел и угрожающе хрюкнул.
Настроение вожака передалось всему стаду носорогов. Они с налитыми кровью маленькими глазками яростно потряхивали тяжёлыми башками и склоняли к земле острые рога. Инстинктивно они ощущали грозную силу и превосходство соперников, но поведение вожака зажигало в носорогах нерасчётливую агрессивность.
Внезапно один из молодых носорогов в слепом бешенстве бросился на крайнего слона. Неожиданность и мощь удара были таковы, что огромный зверь зашатался и так упал на колени, что мог отбиваться только хоботом. Носорог бил и бил упорно и непрерывно, желая использовать временное преимущество, стремясь опрокинуть слона на бок, чтобы тот подставил живот, ранение в который будет смертельным. Тогда он вышел бы победителем. –«Германия и СССР. -потрясённо подумал я. -Блицкриг.»
Похоже, драка серьёзно озадачила оба стада. Животные стояли друг против друга в озадаченно-угрожающей неподвижности. Никто не пытался вмешаться в поединок. Но всеми овладевала смутная тревога, какое-то оцепенение, словно затишье перед грозой.
Пена забелела на губах молодого носорога, он дрожал от перенапряжения. Однако, слон тоже не хотел погибать. Напрягая все силы, он пытался не упасть на бок. Слон мог бы одним рывком вскочить на ноги, но нужно было, чтобы носорог дал хотя бы пятисекундную передышку, перестав наскакивать.
Первым лопнуло слоновье терпение. Вожак с раздражённым урчанием хлопнул лопухами больших ушей, шагнул вперед. Как раз в этот миг дерущийся слон сильно ударил хоботом по ногам противника. Тот зашатался, потеряв темп атаки. Слон воспользовался паузой и вскочил. Два громадных зверя опять стояли лоб в лоб. Бешенство нахлынуло на избитого слона. Задрав хобот, зверь яростно затрубил и бросился на обидчика. Острые бивни швырнули носорога в сторону да так, что послышался хруст носорожьих рёбер. Не дав врагу опомниться, слон с разбега вонзил бивни в его брюхо и принялся топтать столбообразными ножищами. Я с отвращением увидел, как носорог превращается в окровавленную груду мяса и внутренностей.
Запах и вид крови послужили сигналом к началу дикого побоища. Слоны и носороги ринулись в бой. Гиганты сбились в бурлящую кучу, откуда доносились бешеный рёв и вопли боли, хруст и треск раздираемых шкур и ломаемых костей…
Носороги поначалу одолевали: совместными усилиями повалили одного слона. Но соседи упавшего тут же набросились на противников и буквально раздавили жуткой тяжестью сомкнутых рядов. Носороги были застигнуты врасплох, их стадо дрогнуло. Чудовищная живая стена с торчащими из неё бивнями мгновенно смяла почти всех носорогов, трое, хромая, попытались спастись бегством. Панический слепой страх придавал им ускорение.
Слоны не стали преследовать убегающего врага. Стадо выстроилось на речном берегу и начало пить. Лишний раз они продемонстрировали не только нам, но и всем прочим силу и превосходство над существами этой игровой локации. Намёк был понят. Только свирепый вепрь, горделиво пил воду на о-очень почтительном расстоянии... Остальные звери благоразумно решили утолять жажду после ухода слонов.
И вот слоны удалились. Когда они оказались на сухих просторах саванны, пыль, которая облаками поднималась вверх и клубами вилась вокруг огромных тел, закрыла их со всех сторон красноватой пеленой, так что, наконец, резкие очертания слоновьих тел расплылись в ней в неясные черные тени. В этих неясных тучах пыли исчезала сначала одна тень, а потом и все остальные. Поднятая пыль понемногу опускалась на землю.
Мы очень осторожно приблизились к месту битвы.
Прибрежная зелень была совершенно уничтожена там, где дрались великаны. Высокие кусты были поломаны мощными телами. Всюду, где ступала нога носорога или слона, тростники под тяжестью зверей были раздроблены, и превращены в желто-зеленую кашу, перемешанную с мягкой песчанистой землей. И это разрушение, этот хаос измочаленной растительности протянулся на всю ширину речной излучины. Охо-хонюшки…. Эша поёжилась. Я её понимал. От хозяев здешней природы лучше держаться подальше. -«Слабые должны жить в постоянном страхе!» - первое правило первобытности.