Из всех исследованных дворцов микенской эпохи лучше сохранился, пожалуй, Пилосский дворец, располагавшийся недалеко от бухты Наварин. Раскопки на этой площадке проводила американская команда археологов в 1952 году. Считается, что дворец этот принадлежал династии мудреца Нестора, о котором Гомер писал в «Илиаде». Основная часть дворца имеет форму прямоугольника со сторонами 55 и 30 метров, в центре которого располагается мегарон с четырьмя колоннами и очагом посередине. К мегарону ведут вестибюль и портик, выходящий во внутренний двор. Вокруг этой анфилады расположены многочисленные залы: спальни, ванные комнаты, кабинеты, различные склады, где хранились большие сосуды со съестными запасами, поставленные на скамьи. В комнате, расположенной слева от главного входа, был найден архив табличек, исписанных линейным письмом Б. Эти таблички, сделанные из мягкой глины, сохранились лишь благодаря пожару, погубившему дворец. Чудом сохранился этот уникальный архив.
Как и дворцы в Тиринфе и Микенах, Пилосский дворец славится утонченным внутренним декором: полы покрыты гипсовыми плитами, стены украшены фресками, которые благодаря долгой и упорной работе реставраторов были почти полностью восстановлены. По обеим сторонам царского трона расположены скульптуры грифонов — чудищ с птичьими головами и львиными телами. Вдалеке мы видим человека, играющего на лире: он сидит на скале, а перед ним взлетает большая белая птица. В других залах изображены сцены охоты. В Микенах мегарон расписан фресками на военные темы.
Несомненно, в технологии строительства, по которой нижняя часть стен была сложена из камней, а верхняя — из необожженного кирпича, в особенностях планировки, в частности в концентрации многочисленных комнат вокруг центрального двора, а также в основных мотивах декора, чувствуется сильное критское влияние: минойские дворцы в Кноссе, Маллии, Фесте, по сути, были прообразом микенских дворцов. Однако несмотря на очевидное сходство, последние обладают более выраженным собственным стилем. Кроме того, минойская архитектура еще не знала мегарона — большого центрального зала с вестибюлем и портиком. Микенские греки не только включили мегарон в сложную структуру критского дворца, но и придали большое значение симметрии, что было совершенно не свойственно островной архитектуре. Точно так же микенские греки заимствовали у критян технологию изготовления фресок, но ввели новые сюжеты, например военные, тематика которых была далека от беззаботной, лишенной внешних угроз жизни Крита. Таким образом, мы видим, что первые греки оставили свой собственный отпечаток на всем, что было ими унаследовано — и в царских дворцах, и в крепостях, и в захоронениях.
Много информации о развитии и распространении микенской культуры дает нам анализ керамических изделий. Долгое время считалось, что в эпоху поздней бронзы критская керамика переживала упадок, и в это время была заимствована ремесленниками материковой Греции. Однако сегодня считается, что микенская керамика заслуживает отдельного изучения. Исследователи проанализировали все имеющиеся формы сосудов и орнаментов и на основе полученных данных смогли разработать весьма точную классификацию согласно хронологическому принципу. Среди многочисленных центров по изготовлению керамики отметим Арголиду, Родос, Кипр, Аттику. Мягкость местной глины и мастерство ремесленников придавали этой продукции особое качество.
Микенская керамика представлена сосудами разнообразной формы: кувшины с тремя ручками, сосуды с ложными отверстиями, кувшины для вина с удлиненными носиками и с ребристыми ручками, напоминающие изделия из металла; сосуды для смешивания вина с водой, или кратеры, с большим туловом, широким горлом на красиво изогнутой ножке; чаши с двумя ручками на удлиненной ножке; многочисленные вазочки, а также уменьшенные модели различных сосудов. Роспись выполнялась черной или красной краской по глине (разные цвета достигались с помощью различных температур). Часто эта роспись представляла собой горизонтальные линии разной толщины, подчеркивающие форму сосуда. Также встречались чешуйчатые и сетчатые орнаменты, концентрические круги. Большие сосуды были украшены стилизованными орнаментами, заимствованными у критян. Иногда критское происхождение угадывается лишь в сравнительном анализе: например, три изящных завитка на тулове сосуда — это изначально изображение наутилуса, поднимающего вверх три щупальца, символизирующие парус. Об этом писал Плиний Старший, а Каллимах в одной из своих эпиграмм говорит: «…Когда-то я плыл по морским волнам, поднимая свои паруса при дуновении теплого ветра…». Микенский художник с помощью простой графической схемы передал удивительный образ.