Мы можем, однако, различить определенные принципы ислама, которые — если они повлияют на социальную жизнь нового космополитического пролетариата — смогут в ближайшем будущем оказать важное и благотворное влияние на «большое общество». В современных проявлениях мирового космополитического пролетариата обращают на себя внимание два заметных источника опасности — психологический и материальный — это расовое сознание и склонность к алкоголю, и в борьбе против этих двух зол исламская духовность, если влияние ее возобладает, может внести вклад высокой нравственности и общественной ценности.
То, что в среде мусульман изжито расовое сознание, есть одно из выдающихся нравственных достижений ислама, и современный мир сегодня, как никогда, нуждается в пропаганде этого достоинства ислама; хотя исторические хроники свидетельствуют, что расовое сознание скорее исключение, нежели врожденное свойство человеческого рода, несчастье нынешней ситуации в том, что этим сознанием заражены — и в очень сильной степени — именно те народы, которые одержали верх, по крайней мере на данный момент, в соревновании западных стран за обладание львиной долей общего наследия планеты, — в соревновании, что развернулось в последние четыре столетия.
Если в некоторых других отношения триумф англоязычных народов можно ретроспективно рассматривать как благо для человечества, то в отношении рискованного расового вопроса вряд ли кто-либо сможет отрицать, что это беда. Англоязычные нации, утвердившиеся в Новом Свете, за океаном, на поверку оказались не слишком «общительными». Они просто смели с лица земли своих предшественников, а там, где они позволили коренному населению остаться в живых, как в Южной Америке или в Северной Америке, куда они импортировали рабочую силу извне, мы наблюдаем теперь стадию того безобразного института, который в Индии — где за многие века он достиг своего апогея называется «кастами», Более того, альтернативой уничтожению или сегрегации было изгнание — политика, которая предотвращает опасность внутреннего раскола в жизни сообщества, ее практикующего, но вызывает не менее опасное состояние международного напряжения между изгоняющими и изгнанными расами, в особенности в тех случаях, когда эта политика применяется в отношении представителей не примитивных обществ, но цивилизованных, таких как индусы, китайцы или японцы. Итак, триумф англоязычных народов навязал человечеству «расовый вопрос», который, возможно, не возник бы — по крайней мере с такой остротой и в таких масштабах, — будь на месте победителей в борьбе за владение Индией или Северной Америкой в XVIII веке, скажем, не англичане, а французы.
Сегодня дела обстоят так, что приверженцы расовой нетерпимости господствуют, и, если их отношение к «расовому вопросу» будет преобладать и дальше, это может в конце концов привести к катастрофе. Однако и силы расовой толерантности, которые сейчас как будто бы проигрывают эту чрезвычайно важную для человечества духовную битву, могут взять верх, если на весы будет брошено мощное движение противников расового подхода, до сих пор скрытое. Вполне вероятно, что дух ислама мог бы стать своевременным подкреплением, которое может решить исход борьбы в пользу терпимости и мира.
Что касается алкогольного бедствия, то хуже всего дело обстоит среди примитивных народов тропических регионов, «открытых» западными первопроходцами, и хотя более просвещенная часть общества давно осознает последствия этого порока и предпринимает усилия к тому, чтобы справиться с ним, эффективность этих усилий чрезвычайно низка. Общественное мнение может лишь пытаться повлиять на администрацию территорий, зависимых от западных держав, и если позитивные действия администрации в этой сфере и были подавлены международными конвенциями, а ныне поддерживаются и расширяются под эгидой Организации Объединенных Наций, факт остается фактом: самые мощные государственные превентивные меры, навязанные властью извне, не способны избавить общество от социального порока до тех пор, пока сами члены общества не почувствуют в сердце своем желания и воли к сознательному избавлению от этого зла. Сегодня же западные администраторы, по крайней мере «англосаксонские», духовно изолированы от своих «туземных» подопечных тем «цветным барьером», который воздвигло их собственное расовое сознание; преображение туземной души — это задача, решения которой вряд ли можно от них ждать; вот тут-то и может сыграть свою роль ислам.