С другой стороны, мифологические персонажи способны оказывать людям пемалую помощь в их делах. Они являются во сне, чтобы дать добрые советы, подсказать колдовские средства для успешной работы на огороде или рыбной ловли; они предсказывают исход военной вылазки или гарпунной охоты; направляют плывущих в лодках по верному курсу. К ним можно обратиться за помощью, совершив известные магические действия. Об этенгенах, например, известно, что от них зависит сохранение огородов и хороший урожай.
Мифологические персонажи — хозяева и хранители окружающего мира — заполняют его до предела, ими буквально кишат леса, воды, земля Кивай. С ними можно столкнуться на каждом шагу, в любом деле.
Основное содержание рассказов о мифологических существах составляют встречи с ними людей, возникающие на этой почве коллизии, конфликты. Хотя в этих рассказах известное место занимает тема дружеских отношений и контактов, благополучных браков, взаимной помощи и т. д., преобладающими являются истории, завершающиеся трагически для людей. Рассказы проникнуты сознанием глубокой враждебности мира чудесного миру людей, их взаимной несовместимости. Это особенно отчетливо выражается в историях о браках между представителями двух миров. Супруги рано или поздно становятся врагами, женщина, ставшая женой чудовища, гибнет, либо гибнут ее дети, она должна бежать и т. д. В этих мифологических коллизиях просматриваются ситуации, хорошо знакомые нам по волшебным сказкам. Собственно, некоторые папуасские рассказы этого типа можно рассматривать как сюжетную основу, из которой может развиваться (а в типологически более поздних культурах и развивается) классическая сказка. Но большинство рассказов кивай следует относить к быличкам, поскольку они связаны системой установок на достоверность описываемых событий.
Важнейшее место в комплексе мифологических представлений и обрядовой практики папуасов занимает культ умерших. В соответствии с этим культом производятся обряды похорон, поминовения, различные элементы культа пронизывают основные церемонии, регулярно проводимые у кивай, с культом соотносятся их знания, реальные и фантастические, о смерти, о земле умерших, о пути в эту землю, о роли умерших в судьбе оставшихся в живых, об их магических возможностях и т. д. Многочисленные рассказы о «духах» умерших широко отражают и мифологические представления, и общественную практику коллектива, связанные с культом умерших. Собственно, рассказы эти являются наиболее полной и последовательной вербальной реализацией того, что в реальной жизни мыслилось происходящим постоянно, по оставалось невидимым или «проявлялось» фрагментарно и что частично воспроизводилось в ходе церемоний и обрядов.
В центре представлений кивай, связанных со смертью, стоит образ Адири — земли умерших. Она находится на западе, на другой стороне этого мира, и отделена от него водным пространством. Описания этой земли не очень определенны. Вход в нее закрывают две доски, которые беспрерывно бьются одна о другую; они поднимаются, лишь когда нужно пропустить очередного умершего. В Адири живут два мифических пса, Бигама и Ваури, которые время от времени появляются в мире живых, чтобы утащить намеченные ими жертвы. Они не бегают, как обычные собаки, но совершают огромные прыжки из одного места в другое. Те, кто населяют Адири, повторяют многое, что характеризовало их, когда они были живыми: они расселяются «своими» деревнями, у них есть дома, огороды, изобилие разнообразной пищи и т. д. Традиционное для них название, принятое этнографами, — «духи» — нельзя признать правильным. В сущности, в Адири они ведут «жизнь» по прежнему подобию, «жизнь», в которой соединяется телесное и духовное начало. По некоторым рассказам эта «жизнь» даже легче той, что идет в обычном мире. Однако у нее есть одна характерная особенность — все в ней соотнесено со смертью. Известно немало рассказов о том, как живые попадали в Адири и возвращались лишь благодаря тому, что не ели тамошнюю пищу, не вступали в брак с тамошними женщинами и т. п., т. е. не соприкасались с миром умерших.
У кивай довольно детально разработаны представления о пути, который совершают умершие в землю Адири. С этим связаны некоторые обстоятельства захоронения: умершего принято класть головой к западу, на западной стороне могилы оставляется обломок лодки, чтобы было на чем плыть в Адири. Впрочем, согласно многим рассказам, в основном туда добираются сухим путем, который проложил Сидо, первый из людей, кого постигла смерть. Самой важной вехой на этом пути является остров Пахо: здесь растет дерево, под которым умершие последний раз оплакивают свою участь; они натирают лицо грязью и бросают немного земли на дерево; кусочки свежей глины на его ветвях — это знаки, которые оставляют умершие своим родным и друзьям. Здесь же на острове находится мифический барабан Басаи — большой полый камень, который гудит, когда по нему бьют ногами; умершие танцуют на нем — мужчины по одну сторону, женщины по другую. Прежде чем оставить остров, «духи» пьют из источника и ступают по следам Сидо, сохранившимся на одной скале. Свое путешествие умершие совершают, принимая различные формы — человека, рыбы или птицы. Когда они подходят к Адири, то бросаются в воду, и огромная рыба, заглатывая их, доставляет в страну умерших.