— Я же четко сказал – сгинь с моих глаз. Туда!
— А лампа как же… Фрайм ведь ждет… он хороший… он ведь мой друг.
— Давай уже сюда эту пакость, скажу Ситу, чтоб вынес твоему отбросу миску жратвы.
— Ему нужны именно жетоны. Гарш, что случилось? В чем я лично перед тобой виновата, скажи? Почему ты так сердито разговариваешь?
Он круто оперся волосатым ручищами о стойку и, свесившись через нее ко мне, прорычал:
— Слышишь ты, кукла с глазами! У нас полгода не было резни. И тут появляется смазливый кузнечик из занюханной помойки, притаскивает сюда выжившую тарсианскую падаль и начинается заварушка. Ты хоть знаешь, сколько стоило мне замять это дело, а? Сколько я истратил на и выпивку и "дымок", чтоб унять приятелей Бубо - тебе известно? Иди, куда сказано, скорей бы тебя забрали отсюда, я наконец начну спать спокойно.
«Псих… трус… идиот хренов!» Так хотелось заехать ему розовым шариком в лоб, но я молча поставила светильник под нос разбушевавшемуся хубанину и повернулась в сторону приоткрытой двери. Смутно догадываюсь, кто ждет меня в «особом помещении», а потому нет ни малейшего желания в него заходить. И все же придется.
— Если Дар будет меня искать, вы ему подскажете, правда?
Я обращалась к Ситу – он как раз принес таз с жареными личинками в кислом соусе из консервированных молок неведомой мне, но, вероятно, дешевой сианской рыбы. Местный деликатес. Мне и даром не надо, я бы на пастиле прожила, а вот если ее не станет, тогда… Сит еле заметно кивает, и на душестановится легче . Смелее, Ари, ты обязательно справишься!
Там тоже пахло курительными смесями, но не так вызывающе терпко, как в зале. Джелло сидел лицом к двери, я его сразу узнала, а спиной ко мне в кресле развалился толстенький коротыш со смешной прической. «Голова-кокос» - сразу пришло на ум прозвище, хотя ананас подошло бы еще больше. На бритом, удивительно вытянутом черепе торчал пучок темно-зеленых волос, причем часть их у основания были склеены и посыпаны каким-то поблескивающим порошком.
Я, наверно, с минуту простояла у двери, надеясь, что мне зададут вопрос или сообщат, зачем здесь требуется мое присутствие. Но Джелло просто смотрел на меня, выпуская изо рта струйки желтоватого дыма. А вот «голова-кокос» решил обернуться, и я смогла разглядеть его одутловатую, чистенькую физиономию. Потом перевела взгляд на обстановку секретного кабинета.
Мебели мало, но все предметы с претензией на кричащую роскошь. Диван завален однотонными мягкими покрывалами и подушками, винтажный комодик без одного ящика внизу здорово напомнил убранство покоев земных королей, на нем еще стояли разные статуэтки – причуда Гарша. Думаю, и лампу, найденную скелетом, притащит сюда же. Ух ты, армейский ящик-сундук, в нем когда-то могло быть оружие, еще коробки с чем-то явно тяжелым, наверно, консервы и тюбики. Стратегический запас еды. Мне бы воды сейчас, а голодать я, кажется, уже привыкла.
— Любопытный объект. Сколько ты хочешь?
— Это мое.
— Ахах… Мммм…
Я вздрогнула и, будто очнувшись, уставилась на толстячка. Про какой объект он начал речь, ведь не в мой же адрес? И к чему эти дурацкие причмокивания… Джелло укрепил мундштук на расписной подставке и коротко бросил в сторону «кокоса»:
— Пока все. Если будет что-то стоящее, знаешь, где меня найти. Оставь нас.
Коротыш с трудом выбрался из креслица, забавно поклонился собеседнику и посеменил к выходу, что-то довольно насвистывая и бормоча. Я предусмотрительно скользнула внутрь комнаты, чтобы не столкнуться у двери с его студнеобразной тушкой. Скоро мы остались с Джелло одни в полутемной комнате. И он опять не спешил начинать беседу. Может, Гарш напутал, и меня вовсе не звали…
— Садись, сейчас принесут еду. Ты же хочешь поесть?
— Да, - прошептала я, с опаской поглядывая на сидение, еще не остывшее от габаритов «кокоса», - и пить тоже.
Постаралась разместиться на самом кончике, как раз перед разложенными на столике ножами. Я поняла, что Джелло купил их у этого торгаша. Или получил в дар, что всего вероятнее.
— Нравятся?
— Вы про ножи?
— Называй меня Джелло. И я здесь один. Не надо говорить «вы».
Все это странно и вызывает чувство острого беспокойства. Он больше ничего не говорит, снова курит свою трубку и разглядывает меня в упор. А мне-то что делать? Я не знаю, как правильно себя вести с этим яссом.
— Да, они классные. А у этого костяная ручка, похоже.
— Быстро ты отличила.