— Сара, ты что тут забыла? — недоумевал он.
— Да вот помочь тебе пришла.
Душевное волнение сменилось настойчивостью. Удивительно даже.
— Ты английского языка не понимаешь? Мне не нужна твоя помощь.
— Это у тебя плохие оценки по английскому, а не у меня, Майкл, — ядовито произнесла я, не теряя настрой. — Хватит ломаться уже. Мне на коленях тебя умолять?
Тёрнер ошалел от моих слов.
— Сара… Да что ты ко мне прицепилась! — взвыл он, хлопнув кулаком по двери. Я поставила ногу вперёд, чтобы ему не удалось закрыть дверь у меня перед носом.
Послышался какой-то шум позади него.
— Майкл, кто там?
Он всё же попытался закрыть дверь, но я не дала ему этого сделать, тем самым вызвав у него раздражение. Майкл, а ты что думал? Я настроена тебе помогать. Пускай насильно, да.
— Это его одноклассница, — самодовольно заявила я, когда миссис Тёрнер появилась рядом с ним. — Миссис Берг, учительница химии, сказала ему, что он может позаниматься со мной, чтобы подтянуть оценки. Увы, он не хочет принимать мою помощь.
— Майкл. — Миссис Тёрнер сдвинула брови и посмотрела ему в глаза. Мама у него была темноволосая и кареглазая, с родинкой на щеке. — Ты чего вредничаешь. Тебя как зовут? — Она вдруг повернулась ко мне.
— Сара.
— Сара О’Нил? — переспросила она, на что я кивнула. Миссис Тёрнер вдруг улыбнулась, взглянув на сына. — Теперь понятно. Сара, проходи. Майкл любит ворчать. Прекрати ты это уже, — произнесла она напоследок, обратившись к сыну, и отошла.
Тёрнер сделал такое лицо, как будто ему сказали, что его накажут ремнём. Однако он меня впустил, дождался, пока я сниму пуховик, помог повесить его на вешалку и проводил меня в свою комнату на втором этаже.
Комната была небольшая, из мебели — односпальная кровать, письменный стол с компьютерным стулом и дубовый гардероб. На стенах — пара плакатов с исполнителями. Я узнала группу Skillet, по словам Адель, Майкл её любит, а теперь я это сама воочию увидела.
— Дырки на стенах закрывают, — пояснил Тёрнер, проследив за моим взглядом. — Ну что, ты своего добилась.
Он уселся в кресло и тяжело выдохнул. Вот же страдалец. Взять и жалеть-жалеть его. Сара пришла мучить. Пускай радуется, что не в постель укладывать. Хотя… вот этому, может, Тёрнер и был бы рад.
— Не понимаю, почему вызываю у тебя такую реакцию. Я тебе неприятна? Что случилось? Чем моя помощь тебе не угодила? — закидывала я его вопросами, при этом нисколько не боясь получить ответ.
Только вот осознала, что мы про наши взаимоотношения никогда и не разговаривали особо. Как-то даже негде было, постоянно рядом люди.
— Сара, я не могу сказать, что ты мне неприятна. Просто смысла не вижу во всём этом. Ты только потеряешь своё время.
— Перестань. — Я села на незаправленную постель рядом с его столом. — Ты не тупой. Просто так всё получилось.
И да, ещё одна маленькая деталь — в комнате у него был огромнейший бардак. Тут и там валялись бутылки, клочки бумаги, на полках слои пыли, а на письменном столе кромешный ужас. Повсюду его одежда, носок на ножке компьютерного стула. Пепельница на столе вся в окурках. Зрелище не для слабонервных.
Я не могла назвать себя чистюлей, поскольку нечасто убиралась в своей комнате, но это был кошмар. До такого свинарника я ещё своё жилище не доводила.
— Сара, ты можешь уйти, — он вновь словно прочитал мои мысли, но я усердно закачала головой. Он меня отсюда не выгонит! Не дождётся!
— Майкл, почему твоя мама тогда сказала «теперь понятно», услышав моё имя? Она уже знала про меня? — вдруг вспомнила я то, что меня поразило.
— Вот это сейчас неожиданно было. Сара, раз ты пришла сюда учить меня, так давай учиться! — воскликнул Тёрнер и вскочил с компьютерного стула. Ловко ушёл от ответа. Он выскочил из комнаты, а вернулся уже с деревянным стулом в руках. Поставил перед столом, но расположил компьютерный стул и мой стул подальше друг от друга. Я села и посмотрела на Тёрнера. Намекнула ему взглядом, мол, как работать за таким замусоренным столом?
Он взял и смахнул рукой всё на пол, к счастью, пепельница избежала этой участи. Только бумажки и книжки вниз полетели. Майкл вытащил из ящика учебник по химии и протянул мне. Я стала вспоминать, что задано. Попросила ручку и бумагу.
На миг почувствовала себя преподавательницей.
— Значит, тема повторения у нас «массовая доля вещества». — Я взглянула на страницы, а затем на Тёрнера. Он не сводил с меня пристального взгляда тёмно-зелёных глаз, и я немного смутилась. Стала нервничать. Хорошо, что между нами расстояние есть. — Нам предстоит найти массу нитрата калия. Для начала вспомним нужное нам соотношение. Массовая доля растворённого вещества — это что?
— Я похож на человека, который знает ответ на этот вопрос? — язвительно произнёс он, и за подобный тон хотелось легонько ударить его по голове.
— Так посмотри в учебнике, там ответ есть. — Я протянула ему книгу, не выходя из образа строгой учительницы. Тёрнер нехотя взял книгу у меня из рук и пролистнул пару страниц назад.
— Величина, равная отношению массы растворённого вещества к массе раствора. Чушь какая-то. Все названия одинаковые. Масса одного вещества, масса другого.
— Да почему, — недоумевала я. Пустилась в разъяснения различий. Майкл, поджав губы, меня слушал. — Всё. Считай, формулу ты знаешь. Давай задачку решать. Смотри, какое условие. — Я взяла книжку со стола и вчиталась. — Здесь смешали восемьдесят грамм раствора с массовой долей…
Увидела, как Тёрнер подпёр голову рукой и зевнул. Прекрасно осознавала, как ему скучно. А что делать? Станцевать перед ним, чтобы весело было? Это же химия, тут думать надо.
— Бери ручку, — приказала я, возможно, даже слишком строгим тоном. Но почему-то делать это было приятно.
Майкл закатил глаза, а затем достал необходимый предмет из ящика стола, который как раз находился рядом с моей левой ногой, и на мгновение мне показалось, что Тёрнер до меня дотронется. От этих мыслей я улетела. Спокойно. У нас сейчас другие социальные роли.
— Рисуй колбочку. Это чтобы тебе спать меньше хотелось, — пошутила я, когда он чиркал ручкой по листку. — Теперь подписывай, в одной колбочке восемьдесят грамм, в другой двадцать.
— Да-да, смешали, получилось сто грамм, ты меня уж за конченого идиота не держи, — съязвил Майкл и быстро написал оставшиеся данные сам.
— Вот, теперь тебе надо массовую долю соли в полученном растворе найти. Всего лишь формулу используй и всё, — мягко произнесла я, настраивая его всё-таки добить эту лёгкую задачку. Мне казалось, что он больше противится только потому, что думает, как будто не понимает химию. — Давай я ещё раз напомню тебе формулу.
Вкрадчивым голосом я произнесла, смотря в его малахитовые глаза.
— Повтори, пожалуйста.
Он с лёгкостью это сделал и опустил взгляд в тетрадь.
— Давай, у тебя всё получится, ты ведь такой молодец, — продолжала я ласково говорить, а Майкл приподнял бровь, но затем увидела, как он сильнее сжал ручку.
— Граммы на массовую долю умножить в первой и второй колбе, и того сто грамм, помноженное на x. Чтобы найти x, складываем помноженное и делим на сто. — Он вдруг посмотрел в окно и закусил ручку. — Ноль целых, двадцать восемь сотых, и того двадцать восемь процентов. Всё!
Я нахмурилась. Оперативно он.
— Ты уже решал? — недоумевала я, разглядывая Майкла, который сидел с самым серьёзным лицом. — Как так быстро смог посчитать в уме?
— Эм, ничего особенного. — Он пожал плечами, отводя взгляд. — Спасибо за помощь!
— Да не за что… — Я всё ещё не могла переварить, как Тёрнер быстро считает. — Дай-ка учебник по алгебре, пожалуйста.
Он приподнял бровь.
— Это ещё зачем?
— Спрашивай меньше, ученик, — посмеялась я, чем вызвала на лице Тёрнера улыбку. Он нагнулся, поднял потрёпанный учебник, который явно многое повидал, и протянул мне. Я раскрыла и нашла огромную дробь. То, что надо.