— Я не могу тебе сказать. Ты сам должен понять. И решить, уйти с нами или вернуться. Мы были с тобой, пока это было необходимо. Но сейчас, нам пришла пора уйти. Отпусти нас. Пожалуйста!
С другой стороны бесшумно приземлился Ларс, сквозь призрачную фигуру которого пробивалась лунная дорожка.
— Вы ненастоящие? — Шерли в ужасе отпрянул, но Джилл удержала его.
— Мы настоящие, пока ты этого хочешь. Это ты нас создал. Всё это — она очертила воображаемый широкий круг, — игры твоего разума. Пока ты в нас веришь, мы будем с тобой.
— Я не понимаю…
— Почему ты сбежал сюда, Шерли?
— Я… мне что-то показалось…
— Что именно?
— Какой-то звук… и свет…
— Так иди к свету! Только тебе решать — останешься ли ты здесь, наедине с призраками или вернёшься туда, где тебя ждут. Потому что из нас троих, только ты живой, Шерли!
— Я не знаю — как!
— Я понимаю, тебе сейчас очень трудно, и мы с Ларсом останемся до тех пор, пока ты нуждаешься в нас. И не думай, что сходишь с ума, дорогой. Просто иногда путь к себе труден и тернист. Но ты обязательно найдёшь дорогу. Обязательно! А пока, пошли к костру.
Этой ночью, Шерли уснул в объятиях Ларса и Джилл, которые устроились рядом с ним. Уже засыпая, он снова услышал тихие шаги, чей-то голос шепчущий: «Я помогу тебе, Джонни…» и почти вжался в лежащую рядом девушку. «Спи, Шерли, — шепнула она, ласково поглаживая его по спине, — скоро все будет хорошо…»
А потом, чья-то знакомая ладонь мягко, но уверенно обхватила его кисть, вытаскивая из забытья, заставляя очнуться в мире, где не было Ларса и Джилл. И он почувствовал, как после долгих дней невозможности управлять собственным разумом, перепутавшиеся в его голове схемы встают на место, замкнув цепь и его интеллект просыпается, позволяя прежним способностям сиять ещё ярче. Ненужные воспоминания стирались, восстанавливались повреждённые папки, архивировались невостребованные, но несомненно нужные данные. Там, где были темные глубины океана забвения, вновь звучала симфония логических рассуждений, возвращая Шерли контроль над разумом, отправляя ненужные эмоции в самые дальние скрытые папки, не повреждая их, но заставляя забыть. Обновлённому разуму не нужны чувства. Гений питается знаниями
Шерли прислушался — система работала в стандартном режиме и открыл глаза в которых больше не было эмоций.
Глава 22
Меня разбудил мерный шорох дождя стучавшегося в окно. Было ещё очень рано и лишь слабый свет ночника висевшего над детской кроваткой разбавлял утренние сумерки, заставляя предметы отбрасывать причудливые тени. Скоро начнётся новый день с его суетой, заботами и проблемами. Очередной бесконечный день без него. Прошло уже столько времени, а я всё никак не могла свыкнуться с мыслью, что в моей жизни больше нет Шерли. Что всё что у меня осталось от него, это мой сын. Мой ангел, маленькое солнышко, ради которого стоило продолжать жить дальше.
Я поднялась с постели и тихонько подошла к кроватке. Малыш спал, раскинув ручки и чему-то улыбаясь во сне. Наверное ангелам, ведь он ещё такой маленький. Моя бабушка говорила, что младенцы могут их видеть, потому что их души совсем недавно пришли в этот мир. Всё это сказка, я понимаю, но мне хотелось верить в неё, тем более что моего сына звали Энджел. Точнее это его второе имя, но называть малыша Шерли было слишком больно, поэтому я звала его Энджи. Скоро он проснётся, откроет ещё по — младенчески синие глазки и улыбнется, протянув ко мне ручки. Мой Энджи. Он так похож на своего папочку. Тот же необычный разрез глаз, тёмные шелковистые кудряшки, носик, губки, улыбка — весь он сплошное живое воспоминание о том, кто уже не станет прежним. Шерли проиграл этот бой. Так сказал Майк и у меня нет оснований не верить ему.
Как же я ждала его! Тогда, почти восемь месяцев назад. Как радовалась, что он нашёлся! Те долгие две недели, пока все они были в Новой Зеландии, превратились для меня в одно сплошное ожидание. До сих пор удивляюсь, как я умудрилась не родить в тот же миг, когда, выйдя от врача, включила телефон. Сообщение Арвена, почему-то сразу вселило в меня уверенность, что Шерли нашёлся. Не знаю, откуда у меня взялись силы и терпение дождаться его звонка, ибо сама я так и не смогла дозвониться до него. Шерли жив! Я не могла поверить в собственное счастье и даже прилетевший через два дня Арвен, который пытался сказать мне, что Шерли изменился и пока даже Майк не может сказать насколько сильно, не смог вывести меня из состояния эйфории. Я верила тогда, что вместе мы со всем справимся. Когда он вернётся.
И он вернулся. Этот день я не забуду никогда. Всё утро, несмотря на свое положение, я прыгала от окна к окну, боясь пропустить его приезд. Наконец, к дому подъехал лимузин Майка и я кинулась в прихожую. Шерли вошёл и я сразу поняла — Арвен был прав. В этом худом, бледном как смерть человеке, от Шерли мало что осталось. Его под локоть поддерживал Майк, и по недовольному лицу, было видно, как неприятны ему вынужденное прикосновение отцовской руки, а глаза были холодными и пустыми.
— Шерли! — Я бросилась к нему и попыталась обнять, но он с брезгливой гримасой оттолкнул меня, почти отшвырнув от себя, и если бы не вовремя подоспевший Арвен, я бы упала.
— Кто эта толстуха? — он окинул меня презрительным взглядом.
— Шерли, это же Анита, твоя возлюбленная, — попытался вразумить его Майк, — и она вовсе не толстая. Она просто беременна.
— Пусть она уходит!
— Шерли, так нельзя! Она носит твоего ребенка!
— Мне никто не нужен. Пусть она уйдёт!
— Шерли!
— Уходи!! — заорал он так, что на люстре зазвенели висюльки, — все уходите! Оставьте меня! — Он схватился за голову и рухнул на ковер как подкошенный.
— Арвен, уведи её! Немедленно! — Майк упал на колени рядом с неподвижным сыном.
Я стояла и смотрела на весь этот кошмар, смаргивая льющиеся из глаз слёзы, не в силах поверить в происходящее. Шерли, мой Шерли меня прогнал!
Арвен подхватил меня под руки и потащил вон из комнаты, бормоча, что всё образуется, что Майк обязательно найдёт выход, что это всё Система и я не должна верить.
Я пыталась не верить, честно, но всё это было слишком. Даже для меня. Всё что копилось у меня в душе эти долгие девять месяцев, вылилось в настоящую истерику, которую сменила боль. В этот же день, ближе к полуночи родился Энджел.
Обратно я уже не вернулась. Сначала, я хотела уехать к родителям, но Майк никуда не отпустил меня. Но через месяц, немного оправившись после родов, я сказала, что больше не могу жить в его поместье, где находилась комната Шерли, больше напоминающая больничную палату, в которой он был теперь частым гостем. Все усилия Майка, вернуть прежнего Шерли пошли прахом. По его словам, Система явно не собиралась сдавать завоёванные позиции, превратив Шерли практически в робота. И все попытки сопротивляться ей, заканчивались очередным приступом.
Майк купил небольшой домик в пригороде и перевёз нас туда. От услуг няни я отказалась, Энджи не был слишком капризным или шумным ребенком и помощь мамы меня вполне устраивала, да и Арвен навещал нас почти каждый день, снабжая всем необходимым и делясь новостями.
Со временем, Шерли почти поправился и жил в одиночестве, признавая почему-то только Арвена. Присутствие Майка вызывало у него агрессию. Он снова стал помогать полиции, раскрывая преступления почти молниеносно, что весьма повысило раскрываемость. Пока однажды, он на глазах десятков полицейских, не набросился на эксперта, попытавшегося скрыть от него улики, и если бы не Стивен, и ещё несколько копов, он забил бы его до смерти. Даже Майку с его связями, случившееся удалось замять с большим трудом. После скандала, Шерли просто заперли в отдаленном поместье его деда, оставив ему только верного Арвена и взяв старый особняк под усиленную охрану.
Несмотря на утренний дождь, денёк выдался на редкость тёплым для поздней осени и я, накормив сына, с удовольствием погуляла с ним в городском парке, наблюдая, как сидящий в коляске малыш радостно гулит, рассматривая голубей. В обед приехала мама, и я умчалась в местную парикмахерскую, отросшие волосы лезли в глаза и ужасно мешались, да и ногти требовали ухода.