- Господин, - печально вздохнул Сефео, нервно сжимая в руках потертый синий берет. – Клянусь, мы пальцем не тронули этого цвирка. Только показали камеры дознания и объяснили что для чего предназначается. Он сам попросил бумагу, перо, чернила и мага для подтверждения. Полчаса чего-то там строчил, как безумец потом передал бумаги, сказал это его признание, сделал два шага упал и умер. Ни маги, ни лекари ничего сделать не смогли. Сердце, говорят, у него было слабое.
- Пальцем, говоришь, не тронули? – недоверчиво переспросил Ксавьен, немного успокаиваясь.
- Так точно, господин, - склоненная в почтительном поклоне фигура Сефео - грозного лирунийского палача, о беспримерной жестокости и мастерстве которого по городу ходили легенды уже не первый год, слегка покачнулась, и острый взгляд пронзительно синих глубоко посаженных глаз на мгновение обжег аркаррана из-под спадающей на лоб густой челки седых волос.
- Хорошо, допустим, - недовольно фыркнул Кавьен, раздраженно ударив кулаком по каменной кладке стены. – Но второй, я надеюсь, жив?
- Вполне, господин, – кивнул Тимбольд. – Крепкий камешек попался. Но даже гранитные скалы можно расколоть, приложив немного усилий. Материалы дознания я могу представить вам немедленно, господин.
- Не стоит, Сефео, - граф нетерпеливо замотал головой. – Все, что вы собрали по делу, сложишь в большой ларец и отправишь в кабинет. Я посмотрю позже. А сейчас я хочу лично допросить полковника Даллака. Он в состоянии побеседовать со мной, или вызвать менталиста?
- Думаю да, господин, - согласился палач. - После колодок и еще парочки интересных штук, он стал вполне разговорчив.
- Оставь подробности при себе, - Ксавьен бросил нетерпеливый взгляд в сторону лестницы по которой уже должен был спуститься Соввэ. – Иди и подготовь его, через пять минут полковник должен будет ответить на парочку вопросов. Лишнего времени у меня нет, постарайся как можно доходчивее ему это объяснить.
- Как прикажете, господин, - Тимбольд послушно скрылся в глубине коридора, и тут же на лестнице послушались звуки шагов.
- Эйв, сколько тебя можно ждать?! – возмутился Ен. Оставаясь наедине с бывшим командиров и учителем, граф позволял себе немного нарушить субординацию и обычно переходил на «ты». Ксавьена и Соввэ связывала не только служба – уже много лет они были настоящими друзьями.
- Уже иду, милорд, - с весьма задумчивым видом, Эйвар не торопясь спускался по лестнице.
- Что за выражение лица? - недоуменно повел плечами аркарран. – Фита еще что-нибудь вспомнила?
- Нет, - Соввэ потер рукой подбородок. - Я проводил ее до Преддверия. Она ушла… Ен, ты видел знак у нее на запястье? – вдруг спросил энтарран.
- Клинок и книга? Такой слегка размытый, словно сначала хотели свести, а потом передумали? – граф усмехнулся, вспоминая, как поспешно Рыбачка прикрыла довольно заметную татуировку рукавом блузы. Госпожа Мегро явно не желала демонстрировать ее хозяевам Золотого Замка.
- Точно!- кивул Соввэ. – Где-то я этот знак уже видел. Не нравится мне все это. Клянусь усами, Фита Мегро полна загадок как детский магический сундук.
- Мы откроем его позже, Эйв. Сейчас есть дело поважнее. Идем, нас уже ждут! – дернув энтаррана за рукав, граф довольно бесцеремонно поволок его к камере, где содержали полковника.
Тонкие лучи света, прорывающиеся сквозь забранное решеткой окно, создавали на каменном полу причудливый клетчатый узор, внося в унылый интерьер тесного помещения иллюзию мира, тепа и покоя. Сухой и слегка спертый воздух, казалось, дрожал от напряжения, царившего в камере. Таумаль Даллак лежал на жестком, покрытом тонким соломенным тюфяком лежаке, и обводил собравшихся вокруг людей взглядом полным гнева и глубоко спрятанного страха.
- Я рассказал палачам все, что знал, - хрипло выдохнул полковник. – Ничего к сказанному мне добавить нечего.
- Ответы на два вопроса и я не буду обременять вас своим присутствием, - арарран был неумолим. Впервые увидев королевского интенданта в этой тесной угрюмой камере после допроса – бледного, с осунувшимся лицом и перевязанными бинтами ногами и руками – граф на мгновение хотел отказаться от немедленно допроса, чтобы дать полковнику немного придти в себя. Но все же, усилием воли загнав жалость куда-то в самый дальний уголок души, Еннарби решил не откладывать дознание, время утекало, словно холодные воды Унны, промедление могло обойтись слишком дорого.
Обернувшись к ожидавшим за его спиной распоряжений штатным магу и лекарю, граф махнул рукой и приказал: