Природа, словно сожалея, об ужасной участи страдающего животного, разразилась мокрым снегом. Крупные тяжелые хлопья густо повалили из закрывших уже весь небосвод туч. Ветер усилился. Морозный и стремительный, он рвал одежду, трепал волосы, обжигал кожу и словно живой, пытался проникнуть, просочиться, проскользнуть в любую доступную лазейку в одежде. Шейн почувствовал, что начинает замерзать.
Оглушенный громом, ослепленный молниями, замерзший и ничего не понимающий Дерейра словно оцепенел, наблюдая за этой чудовищной экзекуцией. Словно в каком-то кошмаре он увидел, как искалеченный конь рванулся, пытаясь подняться, как, заметивший эту безуспешную попытку, граф дико захохотал и хорошо размахнувшись изо всех сил, ударил жеребца по сломанным ногам. Кровь из рваных ран брызнула на снег. Чудовищная боль пронзила все тело агонизирующего коня. Буран откинулся на землю и тихо завизжал от боли, обиды и безысходности. Хозяин никогда не простит его! Хозяин хочет, чтобы он издох! За предательство можно заплатить только смертью! Из замутненного болью лилового глаза коня скатилась серебристая капля влаги. Быть может это всего лишь снег, попав на теплую… пока еще теплую морду, растаял и упал на землю, словно слезы преданного и умирающего жеребца.
Этого вынести Шейн уже был не в состоянии. Лошадиный крик пронзил его сознание, возвращая к действительности. Юноша рванулся вперед, подбежал к графу, схватил его за плечи, развернул к себе лицом, и попытался оттащить от бьющегося в агонии коня.
- Ен! Успокойся! Прекрати! Он же не виноват! - Дерейре показалось, что в его руках рвется на свободу дикий зверь.
- Немедленно убери от меня свои вонючие клешни! - Ксавьен безуспешно пытался освободиться из цепкой хватки компаньона, чтобы вернуться к прерванной казни провинившегося жеребца. – Убирайся в ту дыру, откуда ты вылез, отрыжка морского демона!
Не ожидавший услышать в свой адрес подобных слов, Шейн на минутку ослабил хватку, и граф не преминул воспользоваться появившейся возможностью. Рванувшись изо всех сил, он попытался оттолкнуть от себя юношу, но Дерейра крепко сжимал кулаки, не позволяя ему освободиться. От толчка Шейн покачнулся и вместе с Ксавьеном упал на землю.
- Не смей меня держать! – заорал Еннарби прямо в лицо лежащего под ним парня. – Или пойдешь на шкуру вместе с той тхауровой тварью! Пусти меня!
Погода словно сошла с ума вместе с обезумевшим графом. Ветер, ставший уже настоящим ураганом, гнал по небу тяжелые свинцовые тучи, изливающиеся на землю то снегом, то ледяным дождем. Молнии, теперь уже не одинокие, то и дело озаряли небосвод белой сеткой разрядов. Одина из крупных грозовых веток ударила в стоящее рядом дерево. От чудовищной температуры, сырая древесина занялась мгновенно. Раскаты грома сотрясали окрестности. Казалось, что в долине происходит землетрясение.
В дикой ярости граф схватил Дерейру за волосы и несколько раз сильно ударил головой об землю, а затем, кинув быстрый взгляд вокруг, поднял большой камень и попытался швырнуть им в Шейна. В последнее мгновение, будущий адмирал увидел летящий прямо в лицо гранитный осколок и, нечеловеческим усилием извернувшись, принял удар плечом. Еннарби всегда был слабее своего компаньона. Крупный и ширококостный Шейн был выше, и плотнее молодого графа, поэтому, понадеявшись на свою силу и ловкость, юноша не успел правильно сгруппироваться и принять удар. Боль разорвала грудь и основание шеи. Свет померк в глазах Дерейры. Мир взорвался тысячами разноцветных искр. Ен замахнулся для второго удара, который, вполне возможно, мог бы стать для будущего адмирала последним, поскольку целился обезумевший мальчик ему в висок.
Но тут на сцене развивающейся трагедии появился новый персонаж.
Никогда до этого Шейну не доводилось видеть, как открывается нестационарный портал. Поэтому, кода возле лежащих на земле мальчиков вдруг мелькнула тонкая голубая линия разряда, юноша принял ее за еще одну молнию. Но грома не было. Вместо него прямо из воздуха на площадку ступил высокий худощавый человек в длинном, почти до земли, темном плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо. Самым краем угасающего сознания Дерейра заметил, как оттолкнувшийся от него Ксавьен со звериным рыком рванулся к застывшей, словно изваяние, фигуре.