- Я хочу сказать, ваша милость, что знаю о проклятии и мне на него плевать. Если позволите, я и дальше буду вашим… компаньоном.
Заявиться, как друг, Шейн все же не посмел. Уж слишком глубока была пропасть между отпрыском благородного рода и сыном простого рыбака, а едва наведенные мосты еще не слишком уверенно связывали этих двоих.
- Ты что же меня совсем не боишься? – все еще не совсем веря в происходящее, спросил Ксавьен. Дерейра видел, как на его сменяются один за другим выражения гнева, тоски, робкой надежды и, наконец, уверенности.
- Нет, не боюсь, ваша милость, – уверенно кивнул Шейн.
- Я чуть не убил тебя матенку назад, - продолжал испытывать Дерейру Ен.
- Да, но теперь я буду готов, и больше не позволю вам так легко одолеть себя, - Шейн немного склонил голову и лукаво усмехнулся. Он буквально кожей чувствовал, как трескается и осыпается корка недоверия и отчужденности, возникшая между ним и юным графом. - Вам… Зверю придется изрядно попотеть. Теперь я не подставлюсь так легко, – Дерейра уже в открытую улыбался. И по плотно сжатым губам графа тоже скользнуло некое подобие улыбки.
- Так ты остаешься? - вопрос Ена прозвучал скорее как утверждение.
- Если ваша милость не против, - кивнул головой Шейн.
Еннарби уверенно откинул с ног плед и стал выбираться из кресла. Дерейре тоже пришлось встать на обе ноги и помочь графу выровняться.
Выпрямив спину, юный граф уверенно протянул Шейну здоровую руку и совершенно по-взрослому произнес:
- Я, Еннарби Элодвир Ксавьен, предлагаю вам свою дружбу, господин Дерейра. Примите ли вы ее?
- Я, Шейн Наир Дерейра, принимаю вашу дружбу, милорд, - проникнувшись важностью момента, Шейн едва удержался от того, чтобы снова опуститься перед графом на колено. Уж больно важно и торжественно выглядел Ен. "Прям король, посвящающий простолюдина в рыцари", - вдруг подумалось Дерейре. Крепкое рукопожатие скрепило договор двух еще мальчиков, но уже почти взрослых мужчин.
Разжав пальцы, Ен снова тяжело опустился в любимое кресло. Шейн аккуратно подоткнул плед.
- Теперь, господин Дерейра, - полушутливо заметил Еннарби, устраиваясь поудобнее, – если вы еще раз в приватной обстановке назовете меня "милорд", "господин" или еще как-то официально, я тоже начну называть тебя "ваша милость". Поверь, тебе это не понравится. – Граф хищно усмехнулся. Помня о том, каким едким и настырным иногда бывает его новый друг, Дерейра ни на мгновение не усомнился в правдивости слов Ена.
- Нет, Ен, - Шейн протестующе замахал руками, и в притворном ужасе отшатнулся. - Только не это, пожалуйста! Только не "ваша милость"!
Звонкий мальчишеский хохот огласил совсем еще недавно печальные стены графской спальни.
- Шейн, тебя ждет моя матушка, - отсмеявшись напомнил граф.
- Да, я уже иду, - согласился Дерйера направляясь к двери. – А ты никуда не уходи. Я поговорю с миледи Даисити и вернусь. Пока ты болел, мэтр нагрузил меня кучей интересных книг. Ты не представляешь, какие там красивые картинки! – восхищенно выдохнул мальчик.
- Шейн, - вдруг остановил его Ксавьен. – А ведь все будут думать, что я купил тебя.
Задержавшись у двери, Дерейра медленно повернулся к другу и уверенно заявил:
- Но мы же с тобой знаем, что это не так. А на остальных мне чихать. Будь тут, я скоро вернусь, - и не дожидаясь ответа будущий адмирал юркнул за дверь.
Занятый воспоминаниями детства, адмирал не заметил, как глубокая синева летней лирунийской ночи подернулась легкой сиреневатой дымкой неумолимо приближающегося рассвета. Луна давно ушла за горизонт, свет высоко стоящих звезд померк, и первые редкие чайки прорезали серую утреннюю дымку быстрыми белыми крыльями.
"Долг или дружба? Дружба или долг?" - Шейн все никак не мог определиться. Снова, как тогда, семнадцать лет назад, адмиралу надо было сделать выбор, который вполне может определить его дальнейшую судьбу. Сжимая в руках старый артефакт, оставленный ему на память Аньером, Дерейра внимательно рассматривал королевский приказ об учениях. Вахта пробила шесть склянок. Мелодичный звон корабельного колокола, разлившийся по спящему кораблю вывел адмирала из состояния задумчивости. Решительно спрятав камень в карман мундира, он уверенно свернул приказ, спрятал его в ларец для документов и во всю силу луженой морской глотки рявкнул:
- Вахтенный!
Через мгновение перед Дерейрой навытяжку стоял молодой лейтенант.
- Ирвен, майора Эйсвена и капитанов "Танцующей Леди" и "Белой Чайки" ко мне немедленно. Чтоб через двадцать минут все трое были у меня!
- Да, господин адмирал, - лейтенант лихо козырнул и тут же бросился исполнять приказ. В отличии от адмиральского адъютанта лейтенант Ирвен отлично помнил о субординации и никаких сомнений в верности распоряжений командира не высказывал.