- И? – нетерпеливо напомнил Ен.
- И умерла, - закончил маг, понуро опуская голову. - Поэтому, милорд, да, наверное, вы правы. Сейчас я бы солгал.
- Вот, - граф удовлетворенно кивнул. – Значит вы согласны со мной?
- Я немного знаю леди Эдору, - Аньер вздохнул. – Мне кажется, она не простит вам ложь и такое грубое вмешательство. Вы не боитесь потерять ее доверие?
- В данный момент я боюсь потерять ее саму, – грустно заметил Ксавьен, пряча булавку за отворот рукава камзола. – Да, вы правы, мэтр. Скорее всего, она меня не простит. Но я буду знать, что Эдора Вардис жива и здорова, находится в безопасном месте. Большего мне не надо.
- Вам этого хватит, уверены? - недоверчиво поинтересовался маг. От мгновенного приступа печали не осталось и следа. Эрлит выпрямился, поднял голову и лукаво взглянул на воспитанника.
- Сейчас – да, - уверенно заявил граф. – А потом… потом только Дайфор знает, как раскинутся его карты.
- Что ж, это ваш выбор, - кивнул Эрлит.
- Мой, мэтр, - граф поправил перевязь со шпагой, одернул камзол и подхватил со стула шляпу. Уже направившись к двери, Еннарби вдруг замер и, повернувшись к магу, поинтересовался, - Что касается мага и его женщины. Мэтр, я все хотел спросить, как вы попали в дом моего дяди?
Аньер, не вставая с табурета, развернулся к лицом к графу, и, глядя прямо в глаза, ответил вопросом на вопрос:
- Вы интересуетесь этим как хозяин дома, королевский аркарран, или?..
- Как "или", - глаза Ксавьена хищно сверкнули, поймав случайно прорвавшийся в окно солнечный луч. – Я интересуюсь как ваш воспитанник, и человек многим вам обязанный.
- Это история старая, уже давно забытая, - попытался уйти от неприятного разговора Аньер, но следующая фраза Ена повергла его в шок, заставив напряженно замереть.
- Дела о государственной измене не имеют срока давности, мэтр, - уверенным казенным тоном сообщил Еннарби, наблюдая за реакцией мага. – Мне бы крайне не хотелось в один неприятный день получить из Веннати приказ о вашем аресте.
На лице Аньера заиграли желваки, он судорожно сжал ладони, но, неимоверным усилием взяв себя в руки, почти безразлично возразил:
- Вряд ли это возможно. Если главный подозреваемый мертв, не имеет смысла продолжать безнадежное дело. Довольно трудно, ваша милость, предъявлять обвинения покойнику.
- Это до того момента, пока не найдется свидетель того, что покойник не так уж мертв, как могло показаться на первый взгляд, - граф был непреклонен, но заметив реакцию мага, вдруг быстро сменил тему. – Я, пожалуй, последую вашему совету, мэтр и поговорю с Дорой, прежде чем предпринимать какие-то неприятные и далеко ведущие шаги. Неуверен, правда, что она прислушается к моему мнению, но так хотя бы я буду знать, что попробовал. Благодарю, мэтр, вы очень помогли. К сожалению, мне уже пора. Дела, знаете ли. Удачного дня!
Не дожидаясь ответа от ошеломленного подобным поворотом разговора мага, граф вдруг насмешливо подмигнул ничего не понимающему Эрлитту и уверенным шагом направился к двери. На пороге Еннарби задержался, кинул быстрый взгляд на наставника, и, уже выходя, быстро заметил:
- Как бы мне хотелось, мэтр, избавить вас от ваших тайн!
Дождавшись, пока за Ксавьеном закроется дверь, Аньер устало провел ладонью по лицу и философически заметил:
- А смысл? Это всего лишь смена хозяина.
Свежий соленый бриз, словно расшалившийся ребенок, резво бросал на берег тяжелые пенистые волны. Морская вода, покорная и величественная, с гулким шелестом врывалась на каменистый берег пляжа. Охватывала, укрывала их своей белоснежно-изумрудной массой, и, жадно облизнув гранитные основы пирса, ворчливо шурша, возвращалась обратно, в бескрайние просторы Айдиссенского моря, чтобы через несколько мгновений с новой силой ворваться, обрушиться на неприступные серые камни и податливый желтый песок.
Эдора любила эти утренние часы, когда воздух напоен терпким, слегка солоноватым ароматом моря, смешанным с холодной свежестью гор, пришедшей ночью от далеких Ренонских пиков, и еще не успевшей окончательно растворится в неповторимой, пестрой атмосфере большого приморского города.
Утро начиналось великолепно. Впрочем, Королевской Судье в Лирунне, госпоже Вардис было совсем не до красот. Глубоко вдыхая ароматный утренний воздух, она отнюдь не пыталась насладиться его восхитительной свежестью. Дора злилась, и глубоким дыханием старалась восстановить душевное равновесие в преддверии весьма неприятного но, к сожалению, неизбежного разговора.