Это не заняло много времени. К тому моменту, когда Кэтлин заявила, что готова идти за кочергой, у Эм Джи были стеклянные глаза.
— Там… стерео? — заплетающимся языком спросил он, когда девушка снимала с него рубашку.
Но Кэтлин не слышала его. Она, уже не тайком, а во все глаза разглядывала старые шрамы на его теле. Один из них прятался под завитками волос на груди. Увидев эти красноречивые следы жизни, которую он вел, девушка непроизвольно вздрогнула. У него было подтянутое, ладное тело и гладкие мускулы человека, который пользуется ими для дела, а не гипертрофированные мышцы, накачанные на тренажере. Сильное, стройное тело, достойное восхищения. В любое другое время этого было бы достаточно, чтобы свести Кэтлин с ума. Достаточно, чтобы снова заставить ее погрузиться в грезы, особенно после того, как она наконец-то рассмотрела так интересовавшую ее татуировку. Ничего особенного, обычный якорь, который лишний раз доказывал, что его хозяин не принадлежит к добропорядочному обществу. Но сейчас она видела только одно: Эм Джи нисколько не ценил жизнь и безрассудно рисковал ею на каждом шагу.
Это разозлило ее.
И напугало.
А затем она нашла свежую рану — с левой стороны груди, и ее руки вновь замерли.
— О Боже… — Темная, рваная рана в нескольких дюймах от сердца. По крайней мере, она на это надеялась… — В вас сидит пуля…
Он нисколько не удивился.
— Знаю, — сообщил он, слегка наклоняя голову к стакану с янтарной жидкостью.
Кэтлин заглянула ему в лицо, ища поддержки.
— А мы не должны… Я не знаю, может, ее нужно вытащить?
Эм Джи одарил девушку одной из тех улыбок, при виде которых ей вспоминались эльфы.
— Пусть пока остается там… где есть.
Стерео…
Она оглянулась по сторонам, только теперь вспомнив о его просьбе.
— Ах да, конечно. Вы хотите послушать новости?
Он слегка мотнул головой.
— Кассеты. В моем рюкзаке.
— Кассеты?
Эм Джи закрыл глаза и кивнул.
— Когда надо поднять себе настроение… нет ничего лучше Джимми Дина и хорошей порции виски.
Создалось впечатление, что он уже изрядно набрался. Тем не менее она не стала спорить и послушно принесла рюкзак, предоставив ему возможность самому рыться в нем. Затем сунула выбранную им кассету в стоящую у дальней стены стереосистему.
Когда она прибавила звук, из колонок раздалось что-то среднее между кантри, роком и оскорбленным воем ленточной пилы. Она шарахнулась в сторону и обернулась, надеясь убедиться, что это именно то, что Эм Джи имел в виду. Он встретил ее взгляд улыбкой.
— Вам это действительно нравится? — спросила девушка, удивляясь собственному вопросу.
— Джимми повсюду ездит со мной.
Ей осталось лишь покачать головой.
— Ну и ну!
Эм Джи подставил пустой стакан, она вновь наполнила его, долила доверху свой и пошла на кухню. За кочергой.
Когда она вернулась, оба стакана были пусты. У девушки вспотели ладони. Она держала кочергу в трясущихся руках и пыталась справиться с неотвратимо подступающей к горлу тошнотой.
— Вы уверены, что без этого нельзя обойтись? — прошептала она.
Эм Джи бросил мутный взгляд на кочергу, а затем перевел его на девушку.
— Уверен… Не будьте занудой.
Он таки заставил ее рассмеяться.
— Поздно спохватились. Я и есть зануда.
Он повернулся на бок. Пластиковая скатерть под ним была испачкана кровью. Заметив это, Кэтлин поняла, что само по себе кровотечение не остановится. Да, она должна была отправить его в больницу, но это наверняка погубило бы его. Сделай она такую попытку, и первый же врач сообщил бы в полицию о человеке с огнестрельной раной, и это стало бы концом их великого побега.
И все же… Господи, как ей не хотелось делать это!
— Ну же, давайте, — сцепив зубы, поторопил ее Эм Джи. — Пока не остыла.
Он действительно потерял сознание. Кэтлин была рада этому. Она с трудом соображала, что делает, с трудом двигала руками. Нельзя было продохнуть от внезапно возникшего запаха горелого мяса. Он напрягся, как струна, задохнулся и выгнулся от боли. Потом глаза его закатились, и все кончилось…
Как он и обещал, кровотечение прекратилось. Кэтлин сумела забинтовать рану, вытащить из-под него пластиковую скатерть и отнести ее в ванную. И только здесь она почувствовала позыв к рвоте. Ее стошнило всем, что она съела за весь этот день. А потом — несчастная, окоченевшая, измученная, облаченная в одежду, которая пахла Эм Джи, — она свернулась клубком на полу и заплакала. Не в силах видеть его бледное, выразительное лицо с широко открытым в безмолвной муке ртом.