Затем имела место поездка по городу до 17.30 (две редакции, один театр, одна киностудия и одно издательство). Затем, согласно договоренности — говоря деловым языком, наш писатель заехал за Аполлинарием Антиповичем и проследовал в ресторан. Трапеза продолжалась до 22 часов 17 минут. Доставив несколько утратившего дееспособность Аполлинария домой на автомобиле, Втиральников появился в собственной квартире.
— Татьяна, — закричал он жене, — боржом у нас… ик!.. есть? Нет? Ну, нарзан!.. Есть? Неси!
Вместе с нарзаном жена принесла конверт размером в полный лист. Подавая то и другое, она сообщила:
— Днем привезли из журнала «Плетень».
Втиральников нервно вскрыл конверт и извлек из него свою перепечатанную на машинке повесть и письмо от редакции. Прочитал письмо. Зло расхохотался и произнес визгливым голосом:
— Конечно! Им кажется, что моя повесть, видите ли, «недоработана»… А когда я могу ее «дорабатывать», если у меня все время занято?! Ты же сама видела, как я провел, например, сегодняшний день! Тут лошадь посади, и та не выдержит… Нет, завтра же еду на месяц на дачу и буду работать, именно как лошадь!.. Хотя постой, в среду же — банкет в Беллетристиздате… а во вторник — премьера в Еврипидовском театре… Ну, ладно! Еду на дачу на три дня и за эти три дня начисто переделываю повесть. Это уже — как штык! Ох-хо-хо… Будет когда-нибудь такое время, чтобы я мог бы трудиться и хлопотать ну хоть немного меньше?
Жена испустила сочувственный вздох и открыла бутылку с нарзаном. Газированная жидкость забулькала, словно и она сочувствовала Втиральникову…
Туда и обратно
Ряд волшебных изменений
Милого лица…
Молодежная трагедия в одном действии
Персонажи:
Председатель жюри художественной выставки.
Его Лейб-секретарша.
Члены жюри:
Шустрый.
Тощая.
Мрачная.
Истеричная.
Художник — автор картины.
Действие происходит в нашу эпоху, но некоторое время тому назад. Зал для осмотра картин, принимаемых на выставку. За длинным столом в середине сидит сам Председатель — тучный мужчина с одышкой. Рядом с ним расположились члены жюри: Шустрый, Тощая, Мрачный, Истеричная. Они вполголоса переговариваются на посторонние темы. А Председатель подписывает протоколы предыдущих заседаний жюри, которые ему подкладывает Лейб-секретарша. На большом мольберте стоит картина, подлежащая обсуждению. Электрическая люстра в шесть лампочек бросает резкий свет на картину.
Председатель (продолжая читать протоколы). А что мы сегодня будем реза… обсуждать?
Лейб-секретарша. Вот эту вещь, Гаврила Александрович…
Председатель. Тематика? (Загородившись рукою от света люстры, глядит на картину.)
Лейб-секретарша. «На водной станции».
Председатель. Как, как вы говорите?
Шустрый член жюри. Темочка пикантная, я бы сказал, Гаврила Александрович. Изволите видеть: автора картины интересуют такие сюжетики, где побольше обнаженных тел женских… Ну, и мужских…
Тощая. Примечательный факт, знаете ли!
Мрачный. Вот именно!
Председатель (все это время вертя головой, искал точку зрения, которая освободила бы для него картину от ярких отбликов люстры). Ничего не вижу… Ну, бог с ней… А сколько лет автору?
Лейб-секретарша. Двадцать восемь… Перед вами его анкета, Гаврила Александрович… там все есть…
Председатель. Двадцать восемь лет!.. А уже норовит картины писать… (Ворошит бумаги.) Где, где?.. Вот это?.. Ага!.. (Читает.) «…Скипидаров Ал. Ив… мужской… 28… Институт имени… Нет. Нет… Нет… Да. Нет… Да… Нет… Боже упаси… Не подвергался, не привлекался… Не избирался…» Ну что ж… введите автора картины!