— Как твои дела? — матушка, к счастью, оставила в покое его «милые кудряшечки». — Как учёба? Ты не просыпаешь завтрак, я надеюсь?
— Мам, ну какая там учёба? Месяца ещё не прошло, как семестр начался. И нет, не просыпаю…
Ну, почти. А когда просыпает, так Тиэри… тьфу, Лазурит! — притаскивает ему поднос. Его другу, как и всякому тёмному магу, тоже нелегко было встать к девяти утра, однако самого Кори подчас проще прибить, чем разбудить. Хотя у Хель получалось получше, уж она-то с ним не церемонилась. Чего они вообще предложили ей съехаться? Впрочем, Лазурит-то точно не жалуется, он от их властной командирши в восторге. Прямо хоть ставки делай, когда он её охмурит. В том, что это произойдёт, Кори отчего-то даже не сомневался.
Дальше последовала душераздирающая тирада о том, какой он худенький и как важно в его возрасте правильно питаться. Кори терпеливо кивал, хотя мысленно готов был взвыть. Его мама была понимающей, ненавязчивой и вообще замечательной все бесконечно долгие три недели, что он провёл в Инферно этим летом, однако теперь, когда он оказался на расстоянии в несколько тысяч лиг (плюс-минус пространственный портал), ей как обычно отшибло мозги. И Иоланда Бреннан, степенная синтарийская леди, ныне любимая супруга третьего архонта Инферно, обернулась гиперзаботливой наседкой. Ну вот зачем эти причитания? Он ведь уже взрослый!
— Для своей матери ты никогда не будешь достаточно взрослым! — сурово возвестила мама в ответ на этот разумный вроде аргумент. — А по законам Инферно, между прочим, ты вообще ещё крошка… сколько тебе на наш счёт? Четырнадцать?
— Ну просто охренительно, — ворчливо отозвался Кори, морально приготовившись к новой тираде, на сей раз о чистоте речи. — Жрать что попало — так я дитя малое, а с сорокалетним мужиком миловаться — это всегда пожалуйста! Нет, либо мне мои законные двадцать лет, либо уберите от меня этого озабоченного урода!
— Девятнадцать. И будь с ним поласковее, — мягко пожурили его. — У Сайруса нелёгкий характер, ты мог бы пойти ему навстречу…
С ума спятить, теперь и родная мать туда же! Это у Кори нелёгкий характер, а Сайрус просто самовлюбленный кусок дерьма! Он, значит должен стелиться перед этим винторогим козлом, только потому что тот из сильной касты, шийэр, а сам Кори — всего лишь илдис. Слабый. Что уж там, в Инферно быть илдис — участь немногим лучше, чем быть женщиной в Гренвуде. Пламенные земли — край суровый, и нравы там тоже суровые. Слабаков демоны ненавидят и всячески норовят унизить. Кори не стал исключением: как и многие полукровки, он родился хилым младенцем, вырос в хилого пацанёнка. Сёстры буквально сживали его со свету, братья… те любили и всячески баловали, но им и в голову не пришло бы относиться к нему как к равному. Оно и правильно: таких, как Кори, в Инферно не считают мужчинами. Мужчину не отдали бы чужому дому в качестве эоруш.
«Эоруш» означало «жертва», но в понимании имперцев это скорее… «невеста». В последнюю их встречу, то есть позавчера, Сайрус его так и назвал — «моя невестушка».
И впился острыми зубищами в сгиб шеи. Чтоб ему повылазило, мудаку! Больно было просто до Бездны! А уж как унизительно…
Кори, конечно, привык к унижению, однако терпеть не собирался. Он не слабый. Не слабый. Что бы там ни думали всякие рогатые мужланы вроде Сайруса и дражайшего батюшки.
— Кори…
— Навстречу, значит. То бишь бегать за ним? Угождать ему? Позволять ему что угодно? И всё только потому, что я не с теми рогами родился? Нет, мама, я не мог бы. Раз отцу так нравится Сайрус, пусть сам с ним тискается.
Нежное девичье лицо в облаке медово-золотистых волос, так похожее на его собственное, вмиг стало печальным. Мать знала о его затяжном конфликте с отцом и, конечно, переживала и расстраивалась. Но сделать ничего не могла. И сам Кори тоже мало что мог, но это только пока.
Отец с Кори всегда был холоден и строг. И всё-таки учил его тому же, чему и остальных детей. Конечно, как воин Кори не мог сравниться со своими здоровенными братьями, и до сестёр-то не дотягивал; но лишь он в полной мере унаследовал фамильный талант к оружейному делу. А от матери получил человеческую магию. Сильнее не стал, однако его ценность возросла во много раз. Он мог быть полезен своему Дому! И видят боги и богини — он хотел.
И поэтому новость о том, что отец отдал его — как вещь, как животное, как раба! — ублюдку Великого Воителя, стала для Кори таким ударом.
Отца у него с тех пор нет. Как и семьи. Как и дома.
Правда, заявить об этом вслух он пока не мог. Не дорос, и прекрасно понимал это. Сначала бы получить хотя бы диплом мастера… а до тех пор приходится играть по правилам Инферно. То бишь изредка терпеть свой мерзкий народец, своего предателя-папашу… и своего, прости Бездна, женишка.
Своим шаэмар он не мог назвать Сайруса даже в мыслях. Ведь по-имперски это значило «хозяин». А у Кори никаких хозяев нет и не будет. Он воин и маг, а не гаремная подстилка.
— Кори, вы ведь поженитесь. И это навсегда. Пойми, детка, я не поддерживаю решение твоего отца. Однако таковы порядки в Инферно…
— Я не в Инферно, — отрезал Кори, — и слава богам! Всё, мне пора. Поговорим вечером. Очень надеюсь, что не о Сайрусе и его тонкой, блин, натуре.
Не дожидаясь ответа, Кори деактивировал зеркало и страдальчески застонал, уронив голову на сложенные руки. Такого подлого удара он не ожидал. Кто бы мог подумать, что самодовольный гордец Сайрус пойдёт плакаться женщине, которую другие высшие зовут не иначе как «иноземная шлюха»? Разумеется, за глаза и с оглядкой: отец не спустит оскорбления своей айрш’энсайр никому, будь это даже сам Великий Властитель. Ну, это, конечно, вряд ли: любимая жена Властителя — тоже имперка, как мать Кори…
На неё Кори не злился. Благо прекрасно знал свою маму — умную и добрую, но чересчур наивную, толком не знающую жизни. Точно садовый цветочек, фиалка, в честь которой её и назвали. Легко представить, как Сайрус приходит к ней с веником пресловутых фиалок и любимыми сладостями, отвешивает комплименты и горько сокрушается: мол, стараюсь изо всех сил наладить отношения с будущим супругом («Жёнушкой», — ехидно поправило подсознание), а тот ни в какую, вразумите мальчика, вы же мать. Вполне в духе Сайруса: тот не только горд и самодоволен, но ещё и хитрожопый до крайности. Боевик боевиком, а простодушные дурачки не выигрывают два Турнира подряд — сначала трёхлетку, потом и декаду.
Декады ещё поди дождись, но Трёхлетний Турнир выиграть Кори обязан. Чтобы доказать всяким там винторогим, что он ничуть не хуже. А местами даже и получше будет. Тут не Инферно, и сила не всё решает. Мозги тоже нужны, а уж мозгами своими Кори гордился по праву. Благо в Империи это впрямь играет роль, и никому нет дела до того, какие там у него рога.
— Кори, ты живой или как? — послышался из-за двери голос Лазурита. — Выходи уже, одного тебя ждём!
— Иду! — отозвался Кори, повторным щелчком развеяв заглушку.
Он сел прямо и недовольно запустил пальцы в волосы. Якобы «милые кудряшечки», а на деле — буйная, вечно путающаяся неряшливая грива, которую нельзя укротить без помощи магии. Но сейчас возиться было лень, поэтому Кори просто увязал всё это безобразие в кривенький хвост на затылке и поднялся со стула.
Напоследок он мимоходом зыркнул в потухшее зеркало. Артефакт послушно отразил несуразно бледную физиономию с яркими росчерками тонкого рта, чёрных бровей и чудны́х разноцветных глаз. Один человеческий, другой от отца-демона. Имперцы не могли спокойно жить, не отвесив его глазам ворох идиотских комплиментов; Кори же, в свою очередь, никак не мог к этому привыкнуть. Ведь в Инферно это был лишь ещё один повод, чтобы издеваться над полукровкой-недоделком.
Ну да ничего. Вот как вытянутся все эти чванливые демонские рожи, когда недоделок всех уделает.